После Всенощной была исповедь двух священников и прочитан Канон ко Причащению и Молитва на сон грядущим иоко- хамским девочкам.
31 марта (13 апреля) 1901.
Великая Суббота
До Литургии исповедал русских пять девочек и прочитал для них Причастные Молитвы. За Литургией они приобщены.
1 (14) апреля 1901.
Светлое Христово Воскресенье
В полночь, по обычаю, началась Пасхальная Служба и была очень торжественна. Ночь была тихая — свечи не гасли во вре-мя Крестного Хода вокруг собора. Русских, кажется, двое было, кроме пяти иокохамских воспитанниц, и те до конца службы не достояли. Кончилась Литургия в четверть четвертого часа.
вечера понедельника, то есть обманули. За ними вчера приходила японка, но я этого тоже не знал, а они не пошли, говоря, что отпущены до завтра. Сегодня, по выходе из церкви, я получил письмо из пансиона с просьбой отправить их, и так далее. Я, ко-нечно, поспешил это сделать. Жаль, что наши девочки — такие лгуньи.
15 (28) апреля 1901.
Воскресенье Жен Мироносиц
После Литургии, в один час, была панихида по Василию Оогое, сыну старика Алексея, служащего в Миссии. Умер он в Гонконге, будучи там служащим в Банке Мицуи; там его и похоронили и прислали сюда родителям только часть волос его. Отпели его здесь в Пасхальную Неделю, а сегодня родители принесли в церковь к панихиде в маленьком гробике его волосы; им хотелось непременно похоронить их здесь на кладбище, чтобы иметь могилку, на которую ходить поминать своего сына. Что ж, Церковь ничего против этого не имеет! Собралось на панихиду множество друзей и знакомых покойника, его товарищей по Университету и чиновников Банка Мицуи, и нанесено было множество цветов, которые, впрочем, оставались вне собора. Панихида была отслужена мною со священником, пропел ее хор певчих. В утешение родителей и в назидание присутствовавших язычников я сказал поучение о том, что настоящая жизнь есть только начало вечной жизни и воспитание к ней; о бессмертии души и воскресении. Потом гробик в цветах, как бы и настоящий гроб с телом, понесен был на кладбище — настоящей похоронной процессией, с пред несением креста, певчими, священством в облачениях. На кладбище была Лития. А затем начались речи друзей умершего — язычников; речи — тщательно составленные и написанные, как обыкновенно это делается; но совершенно в языческом духе — восхваления покойника и сетования на безжалостность Неба (мудзёо-но тен), так рано похитившего его; было три оратора, и все в том же духе; слушатели приведены были в слезы, с которыми и зарыли ящик с волосами. Стало быть, впечатление моей речи совсем было изглажено. Жаль. И вот налицо сопоставление Христианства с язычеством: там — светлая надежда и утешение, здесь — мрак и отчаяние. Совершенно как в то время, когда Апостол писал: «Не хощу же вас, братие, не ведети о умерших, да не скорбите, ЯКОЖ6 и прочии не имущии упования» (1 Сол. 4:13).
16 (29) апреля 1901. Понедельник
Матфей Юкава, из Накацу, пишет, что там крестился один бонза, ныне Павел Фудзии, вместе со своей женой, ныне Анной. Фудзии родом из города Фукуи, в Ецизен, секты Оотани, Мон- тосиу, и даже приходится племянником главе секты, господину Оотани; имел разные неприятные столкновения с начальством, вследствие чего удалился на Киусиу, в Накацу, где и прожил семь лет. Слушал он учение католиков. Но когда католический катехизатор оставил католичество и сделался православным (ныне Иосиф Окада), он объяснил ему неправость католичества и привлек к Православию. У Матфея Юкава спрошено, не пожелает ли Павел Фудзии продолжить дальнейшее христианское научение в Катехизаторской школе и сделаться потом проповедником.
17 (30) апреля 1901. Вторник
БЫЛ русский, барон Борис Александрович Таубе, подполковник, Начальник Штаба у Адмирала Алексеева, в Порт-Артуре, с супругой. Давно и как близко служит от Японии, и о Миссии — ни малейшего понятия! Иностранцы несравненно более интересуются нашею Миссиею, чем русские. Обидно не за Миссию, а за русских.