-569-
С. 126. ...(Лысые Горы)... — аллюзия на роман Л.Н. Толстого «Война и мир». Лысые горы — имение князя Болконского.
С. 130. ...двенадцать лет под гипнозом. ― Имеются в виду годы, прошедшие с момента встречи с Варей Измалковой.
С. 131. Та фантастическая женщина... похожа на страшное зеркало, в котором самый хороший человек все равно будет с кривой рожей. ― В постоянные воспоминания Пришвина о любви также проникает мотив двойничества ― в этом случае зазеркальный мир демонстрирует искаженный (кривой) образ мира (человека), выявляя соотношение иллюзии и реальности в его первой любви.
С. 132. ... как будто я в чем-то виноват (аквариум на окне)... — Ср.: «Город и штамп: улицы, дома - все штампованное. Он шел мимо окна и видел, как свет отражался на золотой рыбке и зеленых водорослях в аквариуме, и его опять кольнуло: это счастье - обладать таким аквариумом, положительно счастье. Он не знал того, что красота отраженного света на золотой рыбке и водоросли была его собственная способность видеть красоту, не знал он, что аквариум штампованный, не знал - ворчливая старуха наполняла водой этот аквариум... Вокруг него было все штампованное: и улицы, и дома, и вещи, выставленные в окнах, и часто в домах эти штампованные вещи брались напрокат или покупались не потому, что они красивы, а потому, что «принято так», и что, пробудь он с ними в такой обстановке три дня, он бежал бы от них. Чем же манили его, едущего под дождем на верхушке омнибуса, эти так радостно освещенные квартиры? Манили они его покоем и радостью: казалось, что у них там, в этом штампованном царстве, нет этой боли одиночества. На том месте, где у него острая боль одиночества, - там... радость связи со всем этим огромным штампованным царством.» Ранний дневник.
1915 г.
С. 136. ...взять Дарданеллы. ― Вступление Турции в войну на стороне центральноевропейских держав и закрытие Дарданелл отрезало Российскую империю от мирового рынка и поставило ее в условия экономической блокады. См.: Верт Н. История советского государства. 1900 - 1991. М.: Прогресс: Прогресс-Академия. 1992. С. 63.
С. 137. ...встреча с... Горьким. ― Пришвин познакомился с М. Горьким в 1911 г. Поводом к знакомству послужил восторженный отзыв Горького на повесть Пришвина «Черный араб» (1910), рассказ «Птичье кладбище» (1910) и предложение издать сочинения Пришвина в издательстве «Знание». Встречи с Горьким были нечасты, но многие годы их связывала переписка. См.: ЛН. С.319-362.
Поездка в Карпаты от «Русских ведомостей» корреспондентом. — С 15 февраля по 15 марта 1915 г. Пришвин совершает вторую поездку на фронт. Ср.: Отзвуки боя. Очерк был подготовлен к печати (Речь. 1914. Сент.), но
-570-
по указанию цензуры изъят из набора). Указано В.А. Фатеевым. См.: Цвет и крест. С. 478-481. Ср. также: В Августовских лесах. // Собр. соч. 1982-1986. Т. 2. С. 602-608.
Философов занимается фуфайками. ― Видимо, имеется в виду сбор одежды для отправки на фронт.
С. 141. Вот когда прошло все совершенно... — имеется в виду роман с Варей Измалковой.
...Смысл этой жизни в той способности без ропота отдавать людей (гладиаторство). Из этого складывается смысл и рождаются слова ответа врагам: нас еще очень много, очень! И мы готовы терпеть все до конца! ― В годы войны важнейшая для Пришвина тема личности («я») и оппозиция «личность ― власть» осмысляется в традиции «гладиаторства»: у римлян ― гладиаторские бои носили религиозный характер жертвоприношения богу войны Марсу; максима: «нас еще очень много... мы... готовы терпеть... до конца» определяет как отношение власти к народу, так и народное самосознание.
Религия, напрокат взятая у народа, в то время как самому народу она стала ненужной. Время, когда верхние слои общества обратили свое новое внимание на религию народа, и когда народ охотно отдал бы ее задешево напрокат. ― Кризис религиозного сознания, выразившийся, прежде всего, в широком распространении сектантского движения в народе, а также в неподдельном интересе к церковным и религиозным вопросам со стороны художественной и интеллектуальной элиты русского общества (Ранний дневник), в контексте войны обрастает, в понимании Пришвина, новыми смыслами, грозящими поставить общество перед другой дилеммой: («Смерть и разрушение создают теперь в воображении человечества силы стремления к земному счастью», «Последствием этой войны, быть может, явится какая-нибудь земная религия: человек здесь, на земле»).