Младший сержант подошел ко мне. «Знаете что, товарищ младший сержант — сказал я ему — доложите своему командиру, что старший лейтенант Полоскин ввел вас в заблуждение — я не помощник дежурного и сведений вам дать не могу».
Тогда, не взирая на присутствие военнослужащего из другой части, Полоскин, подойдя ко мне, толкнул, и заявил громогласно, что он «уже давно собирается некоторым лицам морду набить» и мне в том числе и что теперь настал благоприятный момент «поговорить». Он был пьян и потому я предложил поговорить завтра, посоветовав лечь спать. Но Полоскин не унимался: «Ты кто? Нерусский? Жид? Работать по-русски не можешь? Кто ты?». «Я еврей — ответил — но этот вопрос ни к чему и было бы полезней, если бы вы серьезно и по-деловому поговорили с пришедшим к вам товарищем».
Вышел Сергеев. Я стал с ним разговаривать, но Полоскин и здесь мешал разговору, своими дикими, режущими слух ругательствами. На шум вышел майор Костюченко, но и его присутствие не охладило Полоскина, и тот прибег к еще более неразумным поступкам: «Я приказываю тебе удалиться!» Я, разговаривая с Костюченко, Полоскину не отвечал. Тогда он выразился еще более недостойно: «Я, старший лейтенант, приказываю, как старший по званию, уйти из помещения. Вы уважаете меня, как старшего лейтенанта?».
Это было уже слишком. Я ответил, что уважаю старшего лейтенанта Сергеева и всех товарищей выше меня по званию, готов приветствовать и почитать их, но старшего лейтенанта Полоскина, в данный момент склонен не уважать.
«Товарищ майор! — завопил он на весь барак — разрешите дать ему по морде!» Майор Костюченко, конечно, не разрешил, и приказал мне зайти в комнату, что я и выполнил.
Подобные дебоши с выпивкой и с мордобоями старший лейтенант Полоскин устраивает не впервые. Так, два дня тому назад, побив ряд офицеров (в том числе старших по званию, на которое он любит так часто ссылаться) Полоскин, не вполне тем удовлетворился и пришел, как он выразился, «поколотить» и меня. Я не стал вдаваться с ним в рассуждения и ушел к себе в комнату, предоставив ему полную возможность вдоволь наругаться за дверью, отборной матерщиной. При этом присутствовал дежурный по части старший лейтенант Захаров, также поносимый Полоскиным.
Таким образом, получается старая история, имевшая место со старшим лейтенантом Гайдамакиным, но на новый лад, так как главное действующее лицо во всех очередных дебошах — старший лейтенант Полоскин.
Лейтенант Гельфанд.
25.III.46 г.
27.03.1946
Глевен.
Длинный, приземистый ряд похожих домов, далеко потесненный на обе стороны от железнодорожного полотна. Мрачные, тупоуглые здания, нигде не мешаются в кучу. Изредка они входят в лес, нежатся в объятьях елей и вновь отходят на почтительное отдаление, будто боясь утонуть в лесном разговоре. Лес качается, стонет и шипит — сердится на ветру. Он здесь хозяин, но он не строг — в нем дымят немецкие «Segewefa», в нем разгуливают вольные звери, сквозь его неизвестные тропы тайком, без шороха, пробираются охотники.
Жизнь к лучшему. И этот маленький незаметный город, имеющий только одну широкую улицу (асфальтированную, правда), — шоссе, церковь с колокольней и 2–3 магазина, — заулыбался на глазах весеннего солнца по-детски радостной улыбкой.
Только что прокатился по улице Глевена на велосипеде, встретил дорогой две-три улыбки девичьи, несколько пар светлых юных глаз и получил представление об еще одном немецком городке.
С вертушкой много хлопот и мороки. Бывший комендант ее старший лейтенант Борисов, на место которого я прислан, — где-то загулял, бросив вагоны и двух солдат на произвол судьбы.
Начальник отдела перевозок направил меня сюда, но немецкие железнодорожники ничего о ней не знали и со вчерашнего дня выясняю, ищу вертушку 1089.
Без 10 минут 12. Только что клубок распутался. Выяснилось, что вертушка, о которой мне уже было, сказали, что она рассортировалась и что ее больше не существует, на самом деле сейчас находится в городе на станции и сегодня ночью должна прибыть под разгрузку сюда. Поеду навстречу, чтобы поскорее выяснить суть дела, — здесь мне задерживаться нельзя. Продукты на исходе и нужно, наконец, прийти к результатам.
С командировкой ничего не получится — телефон не в порядке, трудно дозвониться в Креммен и майор Шамес, не получая сведений долгое время, решил, что старший лейтенант сбежал, раз держит его в состоянии безинформированности.