Музыка длилась очень долго. Где-то больше часа. Видимо душу короля терзала страшная боль, раз он так долго слушает эту умиротворяющую музыку. Все это время мы сидели у костра, смотря на огонь. Я просто слушал её, испытывая некое чувство, смешавшее в себе грусть, покой и умиротворение. Похоже, музыка стихает, и я решил посмотреть в сторону короля. Солорис поднялся и двинулся к костру.
-Отец, мы нашли еще одну строчку, - сказал Урвиз и протянул ему бумажку.
-Разожжешь Огонь старых времен, - прочитал король.
Что-то неприятное прозвучало для Громоступов в этой фразе, потому что их лица сразу изменились.
-Что-то не так? - спросил я.
-Похоже, Унея серьезно хочет, чтобы мы шли к Фирантиям, - вздохнул Солорис.
-Видимо, у вас какая-то неприязнь к ним?
-Ты забыл, что тебе рассказывали? Мы с Фирантиями давние враги! – завелся Диодор.
-И проблема в том, что мы до сих пор с ними не дружим. Кажется, Унея хочет, чтобы мы, наконец, помирились с ними спустя столько лет, - объяснил король.
-Простите меня великодушно, Ваше Величество, но я ничего пока не понимаю, - развел руками я. -Вы можете мне объяснить, почему вы с ними враждуете? Ведь должна быть причина, почему королева хочет мира между вами.
Солорис ответил. 23 года назад, когда королю только было 19 лет, он впервые встретил Унею Бетагрис – старшую сестру Вурвила. Она была необычайно красива. Все династии сватались к ней, но она отказывала. Причиной тому она называла малый возраст Вурвила, так как их родители умерли очень рано, и все дела династии теперь держатся на нем. Солорис, будучи молодым принцем, выразил желание поддержать Бетагрисов. Унея оценила его благородство, а позже после нескольких встреч полюбила его. Но в то же время на неё положил глаз Геногерон Фирантий. Он был старше Унеи на 10 лет и являл собой типичного представителя своей династии – высокомерный, своевольный и неуправляемый, как огонь. Он открыто насмехался над союзом Солориса и Унеи. Чтобы отстоять честь Бетагрисов и Громоступов, Солорис на одном из собраний кланов ударил Геногерона перчаткой по лицу и при всех объявил войну династии Фирантиев. Король-отец не одобрил столь импульсивных выходок сына, но принц в этот момент уже двигался со своей армией к Вулканиуму. Несмотря на преимущество мастеров пламени, Громоступы выиграли в войне. Огненная гвардия заметно поредела, а сам Геногерон в финальной битве был серьезно ранен. Меч Солориса прошел совсем рядом с сердцем. По возвращении в Алгору, принц женился на Унее и объявил о своей политической и военной поддержке Бетагрисов. Столь великодушный поступок принес свои плоды. Из Вурвила вырос хороший военачальник и советник. Геногерон же вернулся в родной город Вулканиум, где остается по сей день. Нельзя быть уверенным, что даже спустя столько лет он простил Солорису свое поражение, не говоря уж о молодой невесте.
-Мы пойдем в Вулканиум, - решительно сказал король, сжав руку в кулак.
-Сол, ты уверен, что нас вообще впустят в город? Не думаю, что нас там встретят овациями, – вмешался Фульгур.
-Фульгур, если наш путь к Унее идет через Вулканиум, то я иду через Вулканиум, пусть на меня спустят хоть всю Огненную гвардию и легионы пламенных чудовищ!
-Не, одного я тебя не пущу. Твой отец мне строго настрого велел оберегать тебя, и я не намерен нарушать клятву.
Все Громоступы с энтузиазмом поддержали мага и вызвались идти вместе с королем. Потом взоры обратились на нашу троицу. Я решил задать наиболее насущные вопросы:
-Чего нам ожидать?
-Долгий поход к Вулканиуму. Как я ни старался расставить грозовые камни во владениях Фирантия, их все равно находили и уничтожали. Поэтому придется идти до города несколько дней пешком, - ответил Крестаниум, выйдя из своей палатки.
-Тогда надо купить провианта в дорогу. Разрешите вернуться в город? - спросил Зантул, показывая всем пустую сумку.
Король кивнул и позволил нам вернуться. Урвиз вызвался сопроводить нас в Алгору, где мы купим все нужное.
Пока Зантул бегал по продуктовому ряду рынка, мы стояли возле входа в сады. Наследник достал из-за пазухи связку денег. «Возьми, Семен. Это редкие монеты из золота. Иди и купи себе получше одежду, а также снаряжение. Я более чем уверен, что нам придется сражаться. И не забудь о девушке». Я поблагодарил Урвиза за помощь и пошел на рынок. Ткацкая улица поражала - в её центре стояло огромное здание, в котором шилась одежда для мужчин, женщин, детей любого сословия и с любыми предпочтениями. Вокруг него стояли лавки с вывесками, призванные привлечь к себе внимание покупателя. Коричневая рубаха сменилась темно-синей рубашкой с желтой каймой и железными пуговицами. Вместо тертых желтых штанов я купил себе белые брюки с зауженными брючинами. Я не отказал себе в удовольствии купить вместо порвавшихся ботинок с деревянной подошвой черные кожаные сапоги, почти похожие на гусарские. Я, признаться, сам почувствовал себя гусаром. Наверное, стоит отпустить усы. По крайней мере, ткачи похвалили меня за вкус к одежде. Эла тоже была восхищена, может она в меня даже влюбилась? Она таким мечтательным взглядом смотрела на меня, что я засмущался. Я отстегнул ей немного из связки и строго велел, чтобы она их не растрачивала понапрасну, а купила только самое необходимое. Пока девчонка бегала по лавкам, примеряя одежду, мне надо было обойти и оружейные мастерские и лавки бронников. Честно говоря, я никогда не носил металлическую броню, поэтому придется ограничиться кожаной курткой с металлическими пластинами на груди и пришитыми в ряд на плечах. Помню, княжеские дружинники в средние века носили что-то подобное. Куртка была легкой, так что я мог свободно двигаться в бою. В оружейной лавке я сменил кальпу на окальпу. Это её аналог, только с более длинным и широким клинком. Почти похожа на саблю. Тут пришла Эла. Мать честная! Что она надела? Ладно, у меня нет претензий к её верхней части одежды – лазурная рубашка с рукавами чуть ниже локтей, но что она одела внизу! Поножи, очевидно, рассчитаны на воительниц, но разве можно их делать настолько открытыми? Металлические пластины хорошо покрывали ноги, но оставляли открытыми (простите за вульгарность) интимные места! Они, к счастью были закрыты маленькими женскими трусами, но от этого картина не лучше.
-Эла! Ты что надела? - опешил я.
-Недостаточно открыто? Наверное, стоило другие поножи купить,- стала рассуждать вслух девчонка, чем вогнала меня в краску.
Она издевается? Еще чуть-чуть, и я точно выпорю эту несносную девчонку!
-Эла, почему ты вообще купила столь открытые поножи! Я же сгорю со стыда! Как нам теперь на люди показаться? У тебя же тут внизу все нараспашку! - взорвался я.
-Семен, успокойтесь. В таком виде ходят сестры из легиона «Поющих о смерти». Даже у госпожи Амайи такой боевой доспех, - легкомысленно сказала она.
Надеюсь, она просто врет, чтобы оправдаться. Иначе, если это правда, что даже у Её Светлости Амайи такой откровенный доспех, то я не то что сгорю, а просто расплавлюсь со стыда, как блок железа! Я махнул на девчонку рукой и повел её в оружейную лавку. Там она тоже купила окальпу и овальный щит, на который по её просьбе, был нанесен герб династии Мординеку. Тут и Зантул подошел с полной сумкой провианта. Мы были полностью готовы и вернулись к Урвизу.
Наследник перенес нас к лесу на границе с землями Фирантиев. Солорис и остальные уже были тут. Король приказал Крестаниуму скакать вперед и разведать обстановку. Воин-смерть вызвал своего вороного скакуна и с устрашающим визгом, похожим на крик баньши, исчез в темноте леса. Мы пошли следом.
-Семен, не подумайте, что я имею какие-то претензии к вашему внешнему виду, но вы оделись, как знатный человек, - заметил Урвиз.
-Я в своем мире когда-то был помещиком. Я владел некоторым земельным владением с большим домом, у меня в распоряжении были слуги и крестьяне. Но времена изменились.
-Вас лишили всего этого?
-Да. Увы, я был из немногих помещиков, которые не злоупотребляли своим положением, боялись Бога и относились к людям по-человечески. Из-за тех, кто жил иначе в России появились носители идей Маркса и Энгельса. Их учение твердило, что власть в стране должна принадлежать трудовому народу, а не самодержавному царю, чиновникам и помещикам. Мой отец был капитаном царской гвардии, и он выступил против красных, как они себя назвали. Когда красные захватили власть, всех помещиков и чиновников свалили в одну кучу – все мы мерзавцы, мучители трудового народа и расхитители того, что принадлежит им же.