Другие свидетели (тот же К. Симонов) уверяют, что пленум уговорил Сталина остаться[246]. В дневнике же Берия по этому поводу какая-то недосказанность (запись от 17 октября 1952 г.): «А потом попросился в отставку. Все молчали. Не ожидали, но, видимо, обдумывали. Пришлось выступить Георгию и мне. Потом Тимошенко сказал, что избираем Генеральным секретарем. А уже такой должности нет. Коба задумался, потом махнул рукой» (3. С. 162).
Но принял съезд отставку Сталина или нет, то, что в отставку он просился, несомненно. Однако это, как мы уже знаем, — типичный прием диктаторов, потерпевших поражение. В отставку просился, например, лидер Египта Насер после проигрыша Шестидневной войны 1967 г., Саддам Хусейн после «Бури в пустыне» 1991 г., в русской истории — Иван Грозный после проигрыша Ливонской войны.[247] Просился в отставку и сам Сталин летом 1945 г., когда Вторая мировая война не привела к тому результату, в расчете на который была задумана.[248] Правда, просился, как свидетельствует Адмирал флота Советского Союза Н. Г. Кузнецов, «с отсрочкой»: «Я еще два-три года поработаю, а потом вынужден буду уйти».[249] И вот осенью 1952 г. — опять просьба об отставке, теперь — не через «два-три года», а немедленно… Какое поражение потерпел Сталин?
Напрашивается интересный вывод: что-то случилось между августовским (1952 г.) Пленумом ЦК и 28 сентября 1952 г. Что именно — тема очень сложная, заслуживающая отдельного исследования. Книга об этом будет. Пока позволю себе лишь некоторые намеки.
А. Авторханов утверждает, что Сталин «проспал» радикальную революцию в мировой политике, связанную с появлением атомных и водородных бомб[250]. Ой ли? Ведь мы видели из бериевских дневников, как Сталин и Берия лично занимаются этой проблемой, как форсируют строительство своей Бомбы, как дают по рукам «критикам реакционной теории Эйнштейна» — пусть евреи, пусть поклонники Эйнштейна, лишь бы Бомбу сделали!
А вот некоторые виды супероружия, о которых говорилось выше, Сталин и Берия вполне могли «проспать».
Вернемся к цитированной нами выше книге Д. Мензела «О летающих тарелках». До первого квартала 1951 г. рост и снижение появлений НЛО чередовались друг с другом. А вот затем началось непрерывное нарастание. Если во втором квартале 1951 г., после отказа Сталина от немедленного начала войны и стабилизации фронта в Корее, было всего 13 появлений НЛО, а в последнем квартале 1951 г. их насчитывалось 26, то в первом квартале 1952-го — 46. А в апреле — июле (второй квартал) 1952 г. был установлен абсолютный рекорд — 272 (!), больше, чем за предыдущие полтора года. К сожалению, таблица Д. Мензела обрывается июлем 1952 г., когда было 114 появлений НЛО.
Ниже, правда, он отмечает, что паника в июле достигла своего апогея[251]. Однако мы уже убедились, что Мензел не всегда говорит правду. А если в данном случае это правда, то неплохо было бы привести данные не по одному июлю 1952 г., но и по всему третьему кварталу в целом. А еще лучше — отдельно по августу и сентябрю. А уж читатели сами бы разобрались, достигла «паника» (правильнее было бы сказать: военное возбуждение) своего апогея или нет.
В общем, есть некоторые основания думать, что в августе — сентябре 1952 г. НЛО не просто было еще больше, чем в июле, но что-то произошло в эти месяцы. Что-то для СССР и лично для Сталина очень нехорошее. Повторяю: эта тема заслуживает отдельного исследования, и оно будет написано.
«Дело врачей» — палка о двух концах
Итак, Сталин остался могущественным диктатором, но он больше не был диктатором всемогущим. Разумеется, такое положение дел Вождя никак не устраивало. И он прилагал все усилия, чтобы вернуть себе абсолютную власть. И готовил удар против вероломных соратников.
Собственно, контрнаступление Сталина началось еще на октябрьском пленуме: если из 18 заседаний XIX съезда он посетил только два (а свой доклад поручил Поскребышеву, что подтверждается и записью в дневнике Берия от 17 октября 1952 г. (3. С. 162), то на пленуме был очень активен. Однако избрание Бюро Президиума (аналога старого Политбюро, поскольку последнее было расширено до 25 человек и переименовано в Президиум, то возникла необходимость создать новый, более узкий орган, который теперь и будет все решать) тоже прошло неблагоприятно для Сталина: из 8 членов Бюро (9-м был сам Сталин) четверо были как раз — Берия, Маленков, Булганин и Хрущев, еще двое — из «старой гвардии» (Ворошилов и Каганович), которые тоже не могли не внушать недоверия Сталину хотя бы из-за «еврейского вопроса» (жена Ворошилова, как уже говорилось, была еврейкой), и лишь двое были преданные молодые выдвиженцы — Первухин и Сабуров[252].