Ведь когда мои ноги оторвались от пола, мне стало немного не до анализа фактов.
Зато появилась мысль о том, что я никогда не хотел встретится с Дартом Вейдером в том числе именно поэтому - и кто были те самоубийцы, что так стремились к нему на корабль?!...
Ха-ха... смешно.
Очень.
Это, впрочем, типично для меня.
Хотя в тот момент я действительно мог умереть, страха не было - даже того неверия в невозможность моей смерти, в противовес стычке с самураем, тоже не находилось.
Причина? О, всё просто.
Потому что самурай был человеком.
Так или иначе.
То, что стояло передо мной, быть им не могло ни по одному из существующих определений.
И именно поэтому, увы, моей вере помочь мне не удалось.
...
Забавно.
Именно тогда, когда моя вера угасла...
...ко мне снизошла другая.
И, под треск купола, на который синхронно уставились мы с этим Нечто, занявшим оболочку, условно схожую с человеческим тельцем, в мою историю борьбы с безграничным мраком...
Ворвалась радуга.
Дальнейшие события я помню смутно.
Помню, как что-то громко взорвалось, оглушая и слепя.
Помню, как я упал куда-то, откуда-то прилетев, и прокатился некоторое время до столкновения с препятствием.
Помню, как я пытался подняться, и оценить ситуацию - и как узрел, что из тела монстра, чьи глаза отныне были чистой тьмой, появились Тени, напоминающие чудовищно-перекорёженные детские плюшевые игрушки с глазами везде, где только можно - даже в пространствах между другими глазами -, что стремились руководить им, а оное чудовище дергалось, как сломанная марионетка в руках дерущихся за неё детей, и попутно огрызалось и на тени, и на своего врага.
Помню, как в очередной яркой вспышке из клубка тьмы явилась прекрасная девушка, наряженная в платье, что в пору было бы самым красивым сказочным принцессам - и как, ловко маневрируя в нём, словно профессиональный военный в униформе, она сокрушала все слаженные атаки, отбивая их радугами из вычурного посоха, что обжигали самим своим светом монстра и тени.
...
Помню, как я всерьёз тогда подумал, не упал ли я на камень головой во время боя или даже во время штурма здания Синдиката - кто это вообще и как давно это было?!... -, и не лежу ли я по итогам в коме - и как в ходе очередной стычки комната стала разрушаться.
Я помню испуг в глазах девушки, что словно летела ко мне с каким-то криком, и удивление в глазах монстра - и помню свою мысль про воронов, когда, на шум подняв вверх голову, я узрел лишь несущиеся ко мне с объятиями куски каменной крыши самых разных размеров.
Я помню хруст.
Я помню боль.
Я помню свист.
Я помню вспышку.
Я помню тень.
...
Я помню холод.
А больше я не помню ничего.
И помню свет, который встретил меня сразу же, как только я сумел раскрыть глаза.
...
Я был в больнице. Я был жив.
Я был...
...
...в порядке?...
...
"Я был в порядке."
Мужчина тяжело вдохнул и выдохнул, принимая это.
Вскоре к нему подоспели врачи, что заметили, как он вышел из бессознательного состояния - как никак, что заставило его усомнится в своей памяти, он провёл в полной коме целых три дня, как его обнаружили, потрёпанного и немного обгоревшего.
Впрочем, надолго они у него не задержались - и он вскоре понял, почему.
Все говорили об этом.
Говорили о недавнем уничтожении Синдиката.
Говорили об огромном количестве жертв.
Врачи говорили о том, что больницы всего города переполнены - и вызывали у мужчины горькую усмешку.
Телевизоры говорили о том, что правительство города уже принимает все меры, и полиция буквально воюет на улицах с теми, кто ещё не понял - порядок изменился, и это вызывало у детектива смесь неверия, удивления и недоверия.
Он засыпал, просыпался, засыпал; он сумел встать всего лишь за пару дней и уже спокойно двигаться хотя бы по своему этажу; его травмы - что, к его же удивлению, оказались куда мене обширны и многочисленны, чем он внутренне ожидал, вспоминая, как им протёрли все поверхности - вскорости уже почти зажили благодаря его знаниям о правильном питании, техниках сна и медитациях, а так же благодаря своевременной заботе врачей.
Всё же, интересно - произошедшее ли так сильно повлияло на город, врачи ли всегда были столь добросовестны, или же его личность была неплохим стимулятором для работоспособности окружающих людей?...
Он бы поставил на третье, но верить хотелось и в другое, поэтому он продолжал считать, что все три фактора так или иначе задействованы вместе - и, всё таки, он продолжал слушать, собирая факты.
Ведь говорили о накрытии Синдиката.
Говорили о том, как по всему миру филиалы этой преступной группы подвергаются облаве, её участники арестовываются и преследуются, известные люди, замешанные в делах Синдиката, оказываются лишёнными всего, а лидеры залегли на самое что ни на есть дно мира.
Говорили, что в этом участвуют все - от полиции и армии до преступников разного рода и добровольцев из людей.
И никто никому старается не мешать - даже, скорее, наоборот.
"Как... странно..."
Он так думал вначале - но вскоре он понял, что ошибался.
Ничего особо странного и не было.
Теперь.
Ведь, говорили, что мощнейший взрыв прогремел на окраине города, внутри районов, ранее контролируемых Синдикатом, именно во время полицейской спецоперации - и именно поэтому столько жертв.
Ведь взрыв накрыл как минимум четверть города - не сам, так негативными последствиями, из-за чего некоторые утверждали, что кто-то подорвал, не много не мало, а полноценную ядерную бомбу в черте города!
"Кто-то" - потому что сам Синдикат, отойдя от взрыва, сошёл с катушек окончательно, посчитав, что бомбят уже их, и развязав себе руки напрочь.
И только сам Безымянный не стремился присоединяться к утверждающим, что сам же Синдикат бомбу и взорвал.
Ведь, говорят, что взрыв был окрашен в радужные цвета с одной стороны и в непроглядно-чёрные - с другой.
...
И именно по этой же причине он и не мог отделаться от ощущения, что всё, что он пережил, не было выдумкой его погружённого в кому сознания.
Потому что не бывает взрывов, окрашенных в радугу.
Точно так же, как и не восстанавливаются лежанием в больнице в течении недели вещи, вроде выбитых зубов или удалённого аппендикса.