Расчехлил ИМП, собрал его и начал поиск. Надо сказать, что металлоискателем с наушниками, в принципе, пользоваться можно. Но это если металлоискатель держишь в одной руке, а лопату в другой, либо вторая рука вообще остается свободной. Но в случае с ИМП копателю приходится обеими руками держать штангу миноискателя. Ни о какой оперативности уже нет и речи. Стоит услышать сигнал, как нужно снять наушники, положить на землю штангу, снять с плеча блок управления, и только тогда можешь взять в руки лопату и начать копать. А если требуется уточнить местоположение предмета, то придется в обратном порядке произвести всю процедуру. После чего снова снять наушники, положить штангу, снять с плеча блок и начать копать. После 15 минут такой мороки я понял, что в одиночку с ИМП работать просто невозможно. Нужно, чтобы было как минимум двое: один ищет, а второй копает.
Отдельного упоминания стоят и сами наушники. Поскольку ИМП относится к индукционным металлоискателям, то во время работы он издает в наушниках пороговый сигнал. Этот сигнал нужно подстраивать каждый раз, когда включаешь прибор, чтобы гудение было минимально громким. Когда после этого в зону действия поискового элемента попадает металлический предмет, то громкость сигнала начинает усиливаться. Это дает оператору понять, что предмет все ближе. Если поисковый элемент отдалить от предмета, то громкость звука снижается. Вот так и ищешь, где же этот предмет.
ИМП – штука действительно надежная, по нему видно, что он выдержит даже игру в хоккей. Именно за внешний вид этот металлоискатель прозвали «клюшкой», «бананом». Но вот его потребительские свойства далеки от идеала. Вот так я постепенно вникал в суть поисковой работы.
Увлекшись копанием на поле, я не заметил, как прошел почти час. В доме все уже проснулись и даже успели позавтракать. Поскольку один я не спустился к завтраку, то меня не стали будить и решили дать выспаться. И Зяма был сильно удивлен, увидев за участком меня уже в процессе копания.
За это время я уже нашел пару ржавых подков, несколько старых кованых гвоздей, два шарика от шрапнели и много-много осколков от разорвавшихся артиллерийских снарядов. Если подковы могли остаться в деревне как еще с царских времен, таки после съемок Бондарчука, то насчет шрапнели сомневаться не приходится: вряд ли бы киношники позволили артистам-пушкарям стрелять по атакующим их цепям артистов-пехотинцев настоящими зарядами. Шрапнель и осколки – следы Великой Отечественной. По результатам пробного копания стало ясно, что война точно здесь была. Передал я металлоискатель Зяме и пошел завтракать. За 10 минут ему тоже стало ясно, что эта тяжелая и чересчур громоздкая штука мало подходит понятию «активный отдых с металлоискателем на природе».
Наконец, собрались. Игорь завел УАЗик, мы загрузили в него свои рюкзаки, расселись по местам. Я был готов к тому, что сейчас мы будем ехать в какую-то глушь – судя по рассказу Игоря, это место было пустырем на склоне глубоких оврагов. Он сел за руль, посоветовал держаться крепче, и завел мотор. В реальности мы ехали всего 15 минут на медленной скорости от собственно ворот дачного участка до усадьбы. Бывшая когда-то дорогой к барскому дому, неровная колея несла следы трактора.
– Там на лугу деревенские траву косят, – пояснял Игорь, – на месте барского дома года три назад начали рыть экскаватором. Но не копатели, а обычные рабочие. Там, оказывается, песок хороший, вот и сделали небольшой карьер. Когда они начали рыть, то показались старые кирпичи от фундамента, может, от подвала. Сам-то дом был деревянный. Местные старики говорят, что барский дом был большой. А вот мы и приехали.
Мы остановились на небольшой поляне, которую окружали старые деревья с широкими кронами. Да, это вековое место.
Вместе с нами поехал и Ванька, и он был нашим гидом по этим местам.
– Вон там яма сухая, так это место, где был пруд. Это, надо понимать, парк тут был. Надо там попробовать поискать монеты. А там дальше за рощей и сам дом был.
Я осмотрел то место. Срытый экскаватором холм, песчаный грунт, обломки кирпичей, осколки бутылочного стекла, какие-то белые кости.
– Что за кости? – спрашиваю.
– А это что-то типа скотомогильника. Точнее, откуда-то с округи свезли сюда кости коров и лошадей, – отозвался Игорь. – Да вы тут пока посмотрите, а потом я вас поведу на артиллерийские позиции с 41-го года.
Мы с Зямой полчаса полазили с миноискателем по поляне, заглянули в небольшой заросший овраг за домом. Результат – нулевой. Всюду приходилось выкапывать крышки от водочных бутылок, фольгу от сигаретных пачек, пивные пробки. Попробовали покопаться в песочном отвале на месте барского дома – никаких интересных находок. Вдруг как-то пронзительно стало ясно, что мы занимаемся не тем, чем надо. Решили оставить пруд и парк на потом, а пока пошли к Игорю. Пусть показывает артиллерийские позиции. Должны же быть у нас первые находки!