Лэра пораженно молчала, глупо хлопая глазами, а потом шлепнула себя по коленям и расхохоталась.
— Умница девочка! Ты у нас приживешься!
На это Катерина молчком налила ей кофе и подвинула тарелку с
выпечкой, ожидающе глядя на свою гостью.
— Думаешь почему тебя вчера оставили голодной? — дама, не чинясь, выбрала пирожок порумянее. — Просто такого рода пост облегчает прохождение обряда.
— Какого, — насторожилась Катя.
— Так принятия в род, — Гренадерша полюбовалась вытянувшимся лицом собеседницы.
— А разве добровольность не обязательна?
— Желательна, — лэри допила кофе, — только преподаватель этот, как его, вразуми Пресветлая, Адерли что ли, сказал, что у тебя понять этакое ума не хватит. Вот лэрд Теодор и распорядился… — Маргарет развела руками.
— Так он не уезжал?
— Да какая разница! — дама досадливо поморщилась. — Ты что не поняла? Тебя тут дурочкой считают!
— Ну и хорошо, — Катя открыто улыбнулась своей гостье. — Дуракам жить легче.
— Вон оно как, — лэри многозначительно прищурилась. — Ну и правильно! А теперь отвечай почему Энни выгнала?
— Во-первых, я маленькую комнату под спальню себе приспособила. Во-вторых, мне любопытные соседи не нужны. И в третьих, если бы девица вместо своих баулов мне завтрак принесла, то я бы согласилась принять ее услуги.
— Преданную камеристку значит хочешь? Так ведь ее заслужить надо, преданность!
— Мое доверие тоже на дороге не валяется.
Дорогу в кабинет дядюшки страдающей топографическим кретинизмом Катерине запомнить не удалось, но она по этому поводу не заморачивалась, веря, что со временем разберется в хитросплетениях коридоров старого замка. Лэра Кинли постучала и, дождавшись разрешения войти, толкнула дверь, пропуская вперед Катю.
Девушка сделала пару шагов и застыла на месте. Не ожидавшая такого подвоха Гренадерша, топавшая следом, натолкнулась на застывшую Катю, заставив легкую девушку кульком свалиться к ногам черноволосого великана.
— Ну, ты, наконец убедился, что я прав, Тео? — откуда-то справа прозвучал насмешливый мужской голос. — Лэри совершеннейшая дурочка!
Не отвечая грубияну, лэрд склонился и одним рывком поставил Катю на ноги. Она подняла пылающее лицо и столкнулась с изучающим взглядом темно-зеленых, кажущихся почти черными из-за густых длинных ресниц глаз.
— Я такой страшный?
Не отвечая, Катерина рассматривала этого привлекательного мужчину. Высокий настолько, что она не доставала ему до плеча, массивный, ширококостный, но отнюдь не толстый. Матерый — вот слово, лучше всего описывающее лэрда. Длинные темные волосы забраны в хвост, узкое лицо с резкими линиями скул, твердая линия губ, нос горбинкой да зеленющие глаза, таким предстал перед своей племянницей Теодор Глэйв.
— Просто я думала встретить здесь благообразного старичка, а не вставшего на дыбы пещерного медведя, — от неожиданности Катя ляпнула то, что было на уме и втянула голову в плечи, но великан только весело расхохотался.
'Похоже я у них займу должность шута. Правильно Адерли меня дурой считает,' — девушка тихонько вздохнула.
— Ну здравствуй, Бэлла! — отсмеявшись поприветствовал великан. — Добро пожаловать! Как тебе здесь?
— Очень красиво, — дипломатично ответствовала Катя, решив не спорить с авторитетным родственником. Хочется ему называть племянницу по-своему, да, пожалуйста, тем более, что Анабел Кэтрин прекрасно сокращается до Бэллы.
— Отлично, — чему-то обрадовался лэрд. — Сейчас пойдешь с Маргарет, она поможет тебе подготовиться к ритуалу. Слушайся ее во всем. Ты меня поняла?
Он испытующе посмотрел на девушку, которая только молча кивнула в ответ.
— Она завтракала, милорд, — вмешалась в беседу Гренадерша, — И ужинала.
— Ей же хуже, — Адерли-Аддингот ехидно улыбался. — Ни дня без сладкого, лэри?
Катя пожала плечами, даже не взглянув на красавчика, оправдываться ей было не за что, виноватой она себя не чувствовала, доказывать, что вовсе не дура, за которую ее все принимают не собиралась.
Дверь ритуального зала захлопнулась, отсекая Катерину от всего мира. Она зябко переступила босыми ногами на каменном полу и поежилась.
— Не жарко тут, — пожаловалась она алтарю из прозрачного темно-зеленого камня, в таинственной глубине которого сияла золотистая искорка. Она ярко вспыхнула в тот момент, когда капли Катиной крови частым дождиком закапали на его сияющую поверхность. — И что дальше? Дядюшка хочет, чтобы я подхватила воспаление легких, если оставил меня тут одну?