Катя прошлась туда-сюда по восьмиугольной сводчатой комнате, вырубленной глубоко в скальном основании острова. Сейчас единственным источником света в этом царстве тьмы был алтарь. Сложно осознать, но похоже, что он выточен из цельного изумруда. Вернее не так, Катя читала, что изначально такие камни рода совсем маленькие, не больше кулака (хотя сложно назвать маленьким изумруд подобных размеров), но год за годом, поколение за поколением они растут, сохраняя и поддерживая магию семьи. Если род прерывается, они погибают, раскалываясь…
— Ой, а ты теплый! — Катя погладила зеленую глыбу. — Не обидишься, если я на тебе посижу? — она с ногами залезла на алтарь. — Страшновато мне… А хочешь, расскажу о себе?
Искорка согласно замигала.
— Ну ладно, началось все с того, что день за днем мне начал сниться один и тот же сон…
Вот уже третий день я лежу в кровати, прихожу в себя после ритуала принятия в род. Сил хватает только на то, чтобы по стеночке дойти до уборной и вернуться под теплое одеяльце. Зато носятся теперь со мной как с тухлым яйцом. Счастливый дядюшка на руках принес мое полубесчувственное тельце в комнаты, приставил горничную, велел привезти доктора и пообещал спустить со всех шкуры, если не уберегут драгоценную племянницу, а сам на радостях устроил грандиозную гулянку.
И вся эта свистопляска началась в тот момент, когда, открыв двери ритуального зала и окликнув меня, достойный лэрд заметил, что глаза его новой родственницы поменяли цвет с серого на фамильный темно-зеленый. Не ожидал он, видите ли, что достойные предки не просто признают незаконнорожденную девицу, но и отметят своей милостью, пробудив в ней (во мне то есть) магию земли. Насколько я поняла, пока лэрд на радостях не особо следил за своим языком, существовала большая вероятность, что слабенькая Китти, не выдержав испытания, погибнет или полностью лишится магических возможностей.
Дядюшка был готов к тому, что я выгорю там, оставшись просто носительницей древней крови, способной в дальнейшем родить здорового крепкого мага. На племя меня готовил короче. Козел он, а не медведь. Нет, я конечно понимаю, что Теодор Глэйв должен думать о благе рода в целом, но, находясь на своем месте, упорно продолжаю считать его достойным представителем полорогих парнокопытных.
Забрал меня у Барнеби, поселил в заброшенных комнатах, где больше двадцати лет никто не жил, не кормил, пустил мне кровь, заливая ей весь алтарь да еще и не особо надеялся, что я это переживу.
Вот кто он после этого? Козел и есть!
Но зато у меня теперь зеленые глаза, темные брови и ресницы (Спасибо предкам за подарок!), что в сочетании с льняными волосами составляет просто убойное сочетание!
Я красотка!
Вот полежу еще денек и встану на ноги. Они все еще попомнят, не будь я Анабэл Кэтрин Глэйв!
Глава шестая
— Лэри, пора вставать! — звонкий голосок Лиззи, заставил Катю закрыть книгу и потянуться.
— Ой, а вы уже не спите? — шустрая камеристка всплеснула руками.
— С тобой поспишь как же, — сделав вид, что сердится блондинка свесила ноги с кровати.
— На холодное не становитесь, вот же тапочки!
— Не шуми с утра, — Катя взяла протянутый халат и направилась в ванную.
Она не спеша умылась, думая о том, что сегодня ей разрешено покинуть комнаты впервые после обряда. Доктор вчера вечером торжественно заявил, что его прекрасная пациентка совершенно здорова. Он вообще оказался милым стариканом, это врач, только несколько помешанным на блондинках. Катя улыбнулась, вспомнив, как убивался достойный эскулап, что не может помолодеть лет на пятьдесят.
На выходе из ванны ее уже поджидала Лиззи, держа в руках очаровательное легкое платье.
— Убери это, — Катерина поморщилась. — Я в нем замерзну в вашем каменном мешке.
— А шаль на что? — не сдавалась камеристка. — Вы что зря этакую красоту сотворили? Почти неделю вязали, неужели не покрасуетесь?
— Перед кем? — Катя уселась в кресло.
— Так маг этот приехал снова! — Лиззи подала хозяйке чашечку кофе. Красавец, все девушки по нему вздыхают.
— Вот уж для кого я наряжаться не собираюсь.
— Ну и ладно, — не стала спорить горничная. — Дядюшку порадуйте!
— Думаешь, его заинтерсеует цвет платья? Нет уж. Доставай то зеленое с длинным рукавом.
— Как скажете, лэри, — Лиззи поджала губы и отвернулась, чтобы достать щипцы для завивки волос.
— А это еще зачем? У нас бал намечается?
— Да как же так-то? — камеристка всплеснула руками. — Барышням положено носить локоны!