— Не стой, Бэлла, сядь сюда. Где твои капли? — волновался дядюшка. — Куда подевались эти демоновы слуги, когда они так нужны? — не рассчитав сил, он оторвал сонетку звонка и с досадой отбросил ее.
— Я пойду к себе, — не сводя глаз с золотистого шнурка, брошенного Тео, сказала Катя.
Оттолкнув мужские руки, она осторожно, словно змею, обошла сонетку и тихонько по стеночке двинулась на выход.
— Я помогу, — лэрд Рокк попытался поддержать невесту за локоть.
— Это лишнее, — уверила она, по-прежнему глядя в пол.
— Тебе нехорошо, котенок, — уговаривал Алекс.
— Интересно кто в этом виноват? — еще пара шагов и она доберется до двери.
— Аруни, милая, все наладится. Вот увидишь.
— Увижу, — согласилась Катя, ухватившись за дверную ручку и потянув ее на себя.
— Аруни, — оказавшись совсем рядом, Александр обнял невесту. — Аруни, — позвал тихо. — Котенок.
Она услышала. Подняла голову и посмотрела в серые глаза.
— Я вам так верила! Как вы могли?!
— Китти, милая.
— Слава Всевышней, что на вас эта личина. Иначе я бы не выдержала.
— Я все могу объяснить, — он еще сильнее прижал к себе девушку.
— Мне больно, — поморщилась она, не делая попыток вырваться. — Пустите, — и добавила, — молю…
— Простите, — мужские руки разжались.
Ничего не ответив, Катя шагнула за дверь.
— Лиззи, — позвала она горничную, — мне бы в спальню попасть.
— Марк, — тут же заголосила камеристка, — где тебя носит? Бери лэри, да не так, увалень!
— Не ругайся, солнышко, — пробасил он, послушно подхватывая молодую госпожу. — Я робею.
— Вот и правильно, — одобрила энергичная жена и скомандовала. — Вперед!
— Чувствуется школа лэри Кинли, — прониклась Катя.
— И не говорите, барышня, — с гордостью согласился Марк.
Тем временем расторопная Лиззи успела опередить супруга, и уже расстилала постель госпожи.
— Клади сюда, — она помогла устроить хозяйку поудобнее. — Все, иди, мой хороший.
— Спасибо, Марк, — поблагодарила Катерина.
— А вы не разговаривайте, а переодевайтесь! — все-таки Лиззи была слишком испугана, а потому, позабыв о субординации, командовала госпожой. — Вот же аспиды, — причитала она, обряжая Катерину в длинную сорочку с рюшами, — довели мою лэри до этакого состояния!
— Лиззи!
— Что, Лиззи? — воинственно переспросила камеристка, поправляя покрывало. — Мужики бестолковые, что с них взять!
— Лиззи, — снова позвала Катя, — успокойся и дай мне лекарство.
— Какое тут спокойствие? — не забывая считать капли, вопрошала горничная. — Держите, лэри.
— Спасибо, — сморщилась. — А теперь ступай, не спорь, — видя возмущение Лиззи, Катя поспешила остановить ее. — Иди отдохни.
— На том свете отдохнем, — проворчала камеристка, поправила Катерине подушки и, тяжело вздохнув, вышла.
Оставшись одна, она деловито полезла под подушку и достала носовой платок, присела в подушках поудобнее и только потом разрешила себе заплакать.
— Так тебе и надо, дура старая, — всхлипывала Катя. — Любви захотела? Получай! Кушай, не обляпайся!
Взгляд Катерины упал, на правую руку, украшенную перстнями, и спальню наполнил истерический смех. Помолвка так и не была расторгнута! Немного успокоившись, она дотянулась до колокольчика для вызова прислуги.
— Лиззи, — распорядилась она, — помоги мне одеться.
— Лэри, вы что плакали?! — всплеснула руками камеристка. — Владычица Пресветлая, да что же это делается?!
— Ты вообще меня слышишь? — Катя чуть повысила голос.
— А? — растерялась горничная.
— Я говорю, помоги мне одеться, — уговаривая себя успокоиться, — повторила Катерина.
— Да как же? — растерялась Лиззи. — Только-только лекарство пили… Нет уж, лэри! Не пущу!
— Ты чего? — Катя так удивилась, что даже забыла сердиться.
— А ничего, — расхрабрилась камеристка, — я вам не дам свое здоровье гробить! Можете меня уволить потом, после выздоровления.
— Тогда позови лэрда Глэйв, — сдалась Катерина. — Он мне очень нужен.
— Тут вот какое дело, лэри миленькая, — смутилась горничная, — занят он. Да, очень занят, — убежденно закончила она.
— Чем?
— Он… Они…
— Рассказывай, Лиззи, — потребовала Катя. — А то я прямо так пойду, — она спустила ноги с кровати.
— Там дуэль! — выпалила Лиззи и тут же прикрыла руками рот.
— Что?!
Не чуя под собой ног, Катя ринулась вон из комнаты. А вслед ей неслось.
— Куда босиком?! Тапки! Тапки забыли! Халатик!
Катерина бежала изо всех сил. Понимала, что ее присутствие нежелательно, что она может отвлечь, помешать… Но ноги словно сами несли ее, а в голове билось: 'Спасти! Не допустить!'