Я решительно высвободила свою руку из внезапно больно сжавших мое предплечье пальцев мужчины и, все еще улыбаясь, но уже с нескрываемой неприязнью взглянула ему в лицо. Реакция Антона на мой презрительный и колючий взгляд оказалась для меня весьма неожиданной, как будто я ударила мужчину, так резко откинул он голову назад. В его глазах смешались обида и недоумение. На мгновение только что уверенный в своей неотразимости и силе мужчина стал похож на растерянного подростка. Он отвернулся от меня и стремительно вернулся в свое рабочее кресло, плюхнувшись в него так резко и грузно, что оно неприятно скрипнуло. Закрыв глаза, Максюта тяжело задышал, будто ему не хватало воздуха и его лицо побагровело. Решив, что человеку плохо, я вскочила с кресла и уже почти добежала до входной двери, чтобы позвать секретаря, как спокойный и абсолютно ровный голос Антона догнал меня на пороге его кабинета.
– Куда же Вы, Мария Станиславовна? Я Вас напугал? Простите великодушно, Вы верно не так всё поняли.
Обернувшись на голос, я наткнулась на его полный ненависти, испепеляющий взгляд. Некоторое время мы смотрели в глаза друг другу, и с каждой секундой холод все сильнее пронизывал мое тело. Но, как и всегда в минуту опасности или злости, мой взгляд так же стал волчьим. В десятом классе директриса, походя обидевшая во время урока мою подругу, а потом и меня, когда я поднялась за партой и потребовала от неё извиниться перед Надюшкой, взглянув на меня, резко отшатнулась и пробормотала:
– Смирнова, убери свой волчий взгляд немедленно. Если бы можно было убить взглядом, меня по твоей милости уже везли бы в морг. Выйди вон из класса! Тот инцидент, произошедший за месяц до окончания школы, стоил мне золотой медали, но только закалил мою тягу к справедливости и умение постоять за себя и тех, кто нуждается в моей защите.
Мои сжатые в полоску губы и блеск прищуренных глаз всегда весьма красноречиво выражали мое презрение и отчаянную решимость стоять насмерть в любом смысле. Противник обычно быстро отводил взгляд, но на этот раз пауза явно затянулась. Своеобразная дуэль с Максютой стала мне надоедать. Я, не отводя глаз, соображала, как выйти из этой дурацкой ситуации и ретироваться, не доводя дело до унизительного скандала.
Словно угадав мои мысли, Антон первым опустил глаза и, когда через долю секунды он взглянул на меня, из-за стекол супермодной оправы на меня снова смотрели два бархатных омута с игривыми и зовущими золотистыми искорками. Я вскинула брови в немом вопросе. Антон же, широко улыбаясь мне, быстро подошел к двери кабинета, распахнул ее, бросил приказ секретарше: «Еще два кофе, пожалуйста, машину к входу через десять минут!» и, бережно усадив меня на стул у длинного конференц-стола, аккуратно присел на соседний.
Мои колючки продолжали торчать во все стороны, но Антон и не подумал приглаживать их извинениями. В его глазах, наполненных прежней уверенностью, не осталось и тени промелькнувших страстей, они смотрели с благосклонностью и предупредительным вниманием и только. Недавний взрыв чувств выдавали лишь еще державшийся на его лице румянец, да набухшая на виске венка с капелькой пота.
Да, Максюта умел маскировать свои чувства и, наверное, поэтому, я только сейчас поняла, что именно насторожило меня в нем. Больше никогда между нами не возникло неловкости или недосказанности, Антон всегда держал почтительную дистанцию, хотя попыток подольститься ко мне не оставлял, но делал это нарочито корректно и знал меру.
Секретарша принесла снова тот же изумительный кофе, и мы продолжили деловую беседу в рамках проблемы, которую мне предстояло решить. Генеральный директор стройки лаконично объяснил мне, что ему хотелось бы увидеть отраженным в нашей газете за его деньги, кто и когда передаст мне необходимые данные.
Потом Антон долго водил меня по зданию Управления, откровенно хвастаясь евроремонтом и дорогим оборудованием кабинетов. Мы посетили на его директорской «Волге» ряд монтируемых объектов, потом он на базу отдыха предприятия пригласил меня отдохнуть вместе с мужем в любое удобное для нас время, но почему-то без энтузиазма встретил мое желание пройтись по цехам предприятия. Я настоятельно повторила просьбу и Антон, сославшись на занятость, явно только для видимости, попытался найти мне сопровождающего, но все оказались где-то вне кабинетов, и моя экскурсия из «блеска в нищету» строительно-монтажного гиганта тогда так и не состоялась.
В следующие дни у меня были другие заботы, и я смогла попасть на «запретную» территорию предприятия Максюты только после юбилейных торжеств, но до публикации заказанной статьи в газете.