Мышь смотрит на меня и давится от смеха. Вероятно, она вспоминает ту же историю, что и я, — тогда Мэгги отправили домой из скаутской организации за то, что она носила слишком короткую униформу. О’кей, это было семь лет назад, но когда ты всю свою жизнь живешь в маленьком городке, то такие случаи непременно запоминаются.
— И что она ответила? — спрашиваю я.
— Она сказала, что не отправит меня домой на этот раз, но если она увидит меня в этом свитере снова, то отстранит от учебы.
— Вот стерва.
— Что это за дискриминация по типу свитера?
— Может, нам стоит обратиться с жалобой в школьный совет — и ее уволят? — предлагает Мышь.
Я уверена, что она не хотела, чтобы в ее словах прозвучал сарказм, но он там определенно был. Мэгги разревелась и убежала в направлении женского туалета.
Уолт осматривает сидящих за столом.
— И кто из вас пойдет за ней?
— Я сказала что-то не то? — невинно спрашивает Мышь.
— Нет, — вдыхает Уолт. — Она постоянно психует.
— Я пойду. — Я откусываю кусок от яблока, убегаю за Мэгги, громко хлопая дверьми кафетерия, и с размаха влетаю в Себастьяна Кидда.
— Тпру! — восклицает он. — Где пожар?
— Извини, — бормочу я. Такое ощущение, что я неожиданно перенеслась назад во времени и мне сейчас двенадцать лет.
— Это кафетерий? — спрашивает он, показывая на двери, и заглядывает внутрь. — Выглядит отвратительно. Можно здесь где-нибудь перекусить за пределами кампуса?
За пределами кампуса? С каких это пор школа Каслбери стала кампусом? И что, он предлагает мне сходить с ним на обед? Нет, невозможно. Не мне. Но может быть, он забыл, что мы раньше встречались.
— Вверх по улице есть закусочная, где готовят гамбургеры. Но туда добраться можно только на машине.
— Я за рулем, — говорит он.
Мы просто продолжаем стоять на одном месте, уставившись друг на друга. Я чувствую, что мимо проходят другие люди, но я их не замечаю.
— Ну что ж, спасибо, — говорит он.
— Ага, хорошо, — киваю я, вспоминая про Мэгги.
— Увидимся, — отвечает он и уходит.
Правило номер один: «Почему в то время, когда симпатичный парень завязывает с тобой разговор, у тебя непременно находится подруга, которая попала в беду?»
Я вбегаю в женский туалет.
— Мэгги? Ты не поверишь, что только что произошло.
Я заглядываю под дверки и вижу в одной из кабинок туфли Мэгз.
— Я унижена, — причитает она.
Правило номер два: «Униженная лучшая подруга всегда получает преимущество перед симпатичным парнем».
— Мэгвич, нельзя, чтобы слова других людей так сильно на тебя влияли.
Я знаю, что это бесполезно, но мой папа постоянно так говорит, и это единственное, что пришло мне сейчас в голову.
— И что же мне делать?
— Смотреть на всех, как будто они дураки. Давай, Мэгз. Ты же знаешь, что высшая школа — это сборище идиотов. Меньше чем через год мы отсюда свалим и больше никогда никого из них не увидим.
— Мне нужна сигарета, — тяжело вздыхает Мэгги.
В этот момент дверь открывается, и входят две Джен: Джен Эс и Джен Пи — девушки из группы поддержки и члены Касты «инопланетян». У Джен Эс прямые темные волосы, и она выглядит, как красивая маленькая булочка. Джен Пи была моей лучшей подругой в третьем классе. Она была вполне нормальной до того, как мы перешли в старшую школу и она начала делать социальную карьеру. Два года она занималась гимнастикой, чтобы ее приняли в группу поддержки, и даже встречалась с лучшим другом Тимми Брюстера с зубами, как у скаковой лошади. Я колебалась в своих чувствах: то ли жалеть ее, то ли восхищаться ее отчаянной решимостью. В прошлом году ее попытки были вознаграждены, и она, наконец, стала частью «инопланетян», что свело ее общение со мной к минимуму. Но сегодня по какой-то причине она решает обратить на меня внимание и восклицает: «Привет!» Так, как будто мы до сих пор лучшие подруги.
— Привет, — отвечаю я с таким же фальшивым энтузиазмом.
Джен Эс, кивает мне. Обе Джен достают из своих сумочек помаду и тени. Однажды я слышала, как Джен Эс рассказывала какой-то девочке, что если та хочет заполучить парня, то должна иметь «фирменный знак» — что-то, что будет все время выделять ее из толпы. Для Джен Эс это, очевидно, толстая полоса темно-синей подводки на верхнем веке. Надо же! Как все просто. Она подходит ближе к зеркалу, чтобы убедиться, что подводка не размазалась. А в это время Джен Пи поворачивается ко мне и спрашивает:
— Угадай, кто вернулся в Каслбери?