Ирас обмакнула палец в маленький горшочек с бараньим жиром, смешанным с красной охрой, и провела им по моим губам, придав им сочный красный цвет.
— Вот так! — вздохнула она. — Отказываясь красить губы, ты скрываешь их свежесть и форму.
Я уже чувствовала себя как усовершенствованная и дополненная версия знакомой Клеопатры.
— Твои волосы блестят от сока можжевельника и масла, в котором мы их промыли вчера. Теперь мне осталось расчесать их и вплести золотые украшения.
— Это хорошо, — послышался за спиной голос Хармионы. — Потому что я как раз подобрала зеленый наряд с золотой вышивкой.
Обернувшись, я увидела в ее руках зеленое платье финикийского покроя, подобранное у плеч, со вставкой на спине.
— Похоже, ты готовишь меня к визиту на Олимп и пиршеству в обществе богов, — заметила я. — Между тем я собираюсь выйти в собственный тронный зал.
— Может быть, для тебя это обычное событие, — сказала Хармиона, — но подумай о госте. Пусть он увидит то, ради чего стоило проделать такой дальний путь.
Я вздохнула. Бедный юноша, кем бы он ни был. Мардиан, наверное, обнадежил его, хотя и высказывался неопределенно.
Хармиона натянула на меня платье, другая служанка надела мне на ноги, тоже умащенные ароматическим маслом, расшитые золотом сандалии. Потом Ирас принялась укладывать мои волосы, а Хармиона вынула шкатулку с драгоценностями и выбрала изумрудное ожерелье, а также золотые с жемчугом серьги. Потом прибавила к ним браслет в форме кобры.
— Это подарок царевича, госпожа, — сказала она. — Архелай привез его и просил тебя надеть.
— Понятно.
Я повертела браслет в руках и нашла его изысканным. Тонкая работа выделялась каждая чешуйка, в глазах полыхали рубины. Интересно, откуда он узнал о моей склонности к змеям?
Браслет подошел к моей руке.
Торжественно вступив в тронный зал, я прошествовала мимо собравшихся людей и поднялась к трону. Произнеся приветствие, я попросила выйти вперед царевича Архелая из Команы.
Рослый молодой человек отделился от группы придворных, послов и писцов и направился ко мне. Он держался как настоящий царевич, без подобострастия и надменности, но с достоинством. Я была приятно удивлена его внешностью и прекрасными манерами.
— Добро пожаловать, царевич Архелай, — сказала я. — Мы рады приветствовать тебя в Александрии.
Он улыбнулся.
— Видеть тебя, восхитительная царица Клеопатра, — это высокая честь.
Как я ни старалась, мне не удавалось найти в его словах или манерах что-либо недостойное.
— Благодарю за подарок, — промолвила я, поднимая руку с браслетом. — Прекрасная работа.
— Я счастлив познакомить тебя с мастерством ювелиров Команы, — прозвучал учтивый ответ.
После обмена любезностями я пригласила его в дворцовый павильон отобедать на открытом воздухе, а своих слуг, мастеров подглядывать и подслушивать, отослала. Вместе мы спустились по широким ступеням дворца и прошли через зеленую лужайку к белому затененному павильону, где нас поджидал стол. Архелай шагал легко и уверенно. Он превосходил меня ростом больше чем на голову.
Как обычно, мы расположились на ложах. Он оперся о локоть, внимательно посмотрел на меня, и мы оба неожиданно покатились со смеху, как будто были участниками одного заговора. От моего официального торжественного образа не осталось и следа.
— Прости меня, — наконец проговорила я. — Я смеюсь не над тобой.
— Я понял, — ответил он, и я поняла, что он действительно понял. — Я тоже смеюсь не над тобой. Наверное, я смеюсь от облегчения. Я ведь сотню раз задавался вопросом, зачем же сюда приехал. Чувствовал себя круглым дураком.
— Ты смелый, это очень ценное качество, — заметила я, присматриваясь к нему.
Кажется, он мой ровесник, волосы у него темные и прямые, рот — как у Аполлона. Интересно, так ли привлекательна его мать, вызвавшая интерес Антония?
— Но оказалось, все не напрасно, — продолжал он. — Стоило проделать такой путь, чтобы увидеть тебя.
— Пожалуйста, не переходи на избитые фразы.
Он улыбнулся.
— Беда с избитыми фразами в том, что порою они верны, но им никто не верит.
— Расскажи мне о твоем царстве, — попросила я, меняя тему. — Я ведь нигде не бывала, кроме Рима и Нубии.
В последнее время у меня пробудился интерес к внешнему миру.
Он объяснил мне, что его страна — это область Каппадокии, менее гористая, чем остальной край, и пока сохранившая независимость.