- На этом настаивал твой отец, говоря, что ты к ней очень привязана, и я посчитал, что ничего страшного, если рядом с тобой будет знакомый человек.
- С такой знакомой и чужих не надо, - пробурчала я, но он услышал и улыбнулся.
- А нельзя ли её теперь домой отправить? - с надеждой поинтересовалась я. - Ведь я её совершенно не помню, и надобность в её присутствии отпала.
- А если к тебе вернётся память?
На это у меня не было ответа. Откуда я могу знать, как долго продолжиться этот сон. Меня одно тревожило - та информация, которой поделилась со мной эта Донна. Вот только как бы её преподнести?
Прямо сказать нельзя. Он же пойдёт войной на моего предполагаемого отца и хорошо, если со мной после этого не разведётся. Мужчина горячий, мало ли... Да даже если и не разведётся? Сиди и жди его возвращения?! Я как-то надеялась приятнее время провести, скажем так.
- Шерри, я все еще не могу понять, зачем было ждать моего дня рождения? Ладно бы мне было лет четырнадцать, тогда этот поступок ещё понятен. Ты почему согласился на это? Планируешь признать наш брак недействительным? - вот, лучшая защита это нападение. Теперь он и сам задумается, что если это не ему в голову пришло, то, может, папаша мой что-то замышляет.
Так и вышло. Он даже остановился и посмотрел на меня возмущенно.
- Запомни, я никогда не расторгну наш брак! - яростно и с нажимом заявил он.
- Обещаешь? - я смотрела на него с надеждой, требуя, чтобы он развеял мои страхи.
- Обещаю! - поклялся он. Вот и хорошо. Теперь можно расслабиться и думать, как избежать ловушек отца.
- Между прочим, это твой отец армию собирает, - заметил он.
«Во-о-о-т! Задумайся об этом факте!» - мысленно сказала я.
- Я не помню своего отца. Скажи, а он может объявить наш брак недействительным? То, что ты не должен ко мне прикасаться, вы договорились устно или подписали договор?- с беспокойством спросила я.
- Устно! - процедил задумчиво он. - Я сдержу свое слово, но если он нарушит свое, то меня даже ваше родство не остановит! - угрожающе пообещал он.
- Знаешь, - я взяла его под руку, успокаивающе поглаживая, - я где-то слышала одно интересное изречение: «Хочешь мира - готовься к войне!». Если отец собирает армию, то, может, и ты соберёшь и какие-нибудь учения устроишь? Ну так, в целях демонстрации?
***
Шерридан удивлялся всё больше и больше. Разве может человек так разительно измениться? Эта новая Ауэрия не покидала его мыслей ни на мгновение.
Взять хотя бы обед. Раньше она с удовольствием сидела подальше от него, да и он не имел ничего против этого. Сегодня же она удивилась этому факту, и ему было приятно сесть с ней рядом. Видно, что она потеряла память, но её рассуждения здравы.
«Шерри, я ничего не помню, и ты единственный, кого я знаю. Давай сделаем исключение и пообедаем вместе», - разве мог он ей отказать?
Вот только то, каким она взглядом смотрела на него, рассуждая о десерте, отбило у него весь аппетит напрочь. Нет, аппетиты проснулись, но уже другого порядка.
Потом она проявила интерес к его людям и захотела со всеми заново познакомиться. И как ей было объяснить, что всё это время она всех избегала и кроме своей дуэньи разговаривать ни с кем иным не стремилась. Раньше его это злило, потом он уже и рад был тому, что она практически не напоминала о своем существовании.
Она умна и сразу всё поняла. Её же слова о том, что его люди игнорируют её потому, что их господин ведет себя так же, заставили шевельнуться в душе муки совести. В этом было зерно истины. Что ж, теперь всё изменится, и он ясно выразил к ней свой интерес перед всеми.
Прогулка с ней принесла еще больше сюрпризов. Она задавала точные вопросы и быстро выяснила, что всё это время они практически не общались. Да у него как-то и желания не возникало разговаривать с дрожащим существом, не способным связать и двух слов. Новая же Ауэрия оказалась способна не только на это. Она не побоялась его разозлить и поинтересовалась, зачем он согласился на воздержание, и не планирует ли расторгнуть брак!
Он взвился, что она заподозрила его в таком бесчестье. Как она могла о таком только подумать?! Но его гнев быстро остудило то, что она явно испытала облегчение, когда он заверил её в обратном.
Видно, что отца своего она явно не помнит и угрозы в адрес Эгнуса её мало обеспокоили. Изречение же «Хочешь мира - готовься к войне!» его покорило, как и её совет провести учения.
«Ну так, в целях демонстрации», - усмехнулся он, вспомнив эти слова. И ведь права же! Он такие учения проведет на границе земель с Эгнусом, что тот пусть дважды подумает, стоит ли с ним связываться.
Он не удержался и спросил, на чьей же она стороне. Ответ Рии запал ему в сердце: «Я ничего не помню, и ты мой муж. На данный момент для меня ты единственный близкий и родной человек».