Поведение людей не менее достойно всяческих похвал. На баке видно то же стремление, как и в кают-компании, первым броситься на какую угодно работу, та же готовность жертвовать личными соображениями ради успеха экспедиции. Отрадно иметь возможность писать с такой высокой похвалой о своих товарищах, и я чувствую, что такая поддержка должна обеспечить успех. Слишком было бы злой насмешкой со стороны судьбы дозволить такому сочетанию знания, опытности и энтузиазма пропасть даром, ничего не совершив».
Пятница, 30 декабря.
72°17′ ю. ш., 177°9′ в. д. За двое суток продвинулись S 19 W 190. Мыс Крозье S 21 W 334.
Наконец-то мы вышли из плавучих льдов. Можно свободно вздохнуть, и есть надежда, что будет возможно исполнить наибольшую часть нашей программы. Но с углем надо будет обращаться с величайшей осторожностью…
Все чаще встречаются полыньи… К 6 часам утра мы совсем вышли в открытое море. Мы прошли около одного небольшого айсберга. На ней сидели группы глупышей. Ясно, что эти птицы рассчитывают, что прибой должен выкидывать им пищу на лед. Среди сплошных плавучих льдов корма много, но он не так легко доступен. Стая антарктических глупышей довольно долго за нами летела, скорее кружась около судна, чем следуя за ним, по примеру северных морских птиц.
Отрадно освободиться из ледяного плена, с уверенностью, что через несколько дней мы достигнем мыса Крозье; но грустно вспомнить, какую массу угля стоили нам последние две недели.
8 часов вечера. С 3 часов довольно сильный ветер дует прямо нам в лицо. Мы опять ползем – делаем узла два в час. Перестанет ли когда-нибудь судьба преследовать нас? Лошади, конечно, страдают от короткой, резкой качки, несносной и для нас.
Мы вошли в плавучие льды в 4 часа пополудни, 9 декабря, на 65 1/2° южной широты. Вышли мы из них в 1 час пополудни 30 декабря, на 71 1/2° южной широты. Мы пробирались через них 20 дней и несколько часов и прошли по прямой линии 370 миль – средним числом 18 миль в день. При входе во льды у нас было 342 тонны угля, при выходе из них осталась 281 тонна; то есть истратили за эти дни 61 тонну, средним числом одну тонну на 6 миль.
Цифры неутешительные; но, принимая в расчет исключительные условия, можно, полагаю, признать, что могло бы быть еще хуже.
9-го. Свободный канал, идем под парами.
10-го. Сомкнутые льды.
11-го. 6 часов вечера. Плотный лед. Останавливаемся.
12-го. 11 часов 30 минут утра, пошли.
13-го. 8 часов утра, тяжелые льды. Останавливаемся. Огни в топках потушены в 8 часов пополудни.
14-го. Мы стоим.
16-го. То же самое.
17-го. То же самое.
18-го. Полдень. Тяжелые льды и полыньи. Идем под парами.
19-го. Полдень. Такой же лед и полыньи. Идем под парами.
20-го. Утро. Огни в топках потушены.
21-го. 9 часов утра. Пошли. В 11 часов остановились.
22-го. 9 часов утра. Стоим на месте.
23-го. Полночь. Пошли.
24-го. 7 часов утра. Остановились.
25-го. Огни в топках потушены.
26-го и 27-го. То же самое.
28-го. 7 часов 30 минут пополудни. Развели пары.
29-го. Идем под парами.
30-го. То же.
Эти записи указывают, что под парами мы шли девять дней из двадцати. У нас были две продолжительные стоянки: одна в пять дней, другая в четыре с половиной дня. В трех случаях мы останавливались лишь на короткое время, не гася огня в топках.
Я просил Райта указать на карте, составленной Пеннелом, участки сплошного льда. Таким образом, у нас будет ясное представление о том, что нам пришлось испытать.
Глава III. На суше
Наконец-то берег! – Мыс Крозье. – Замечательные скалы. – Невозможность высадки. – Пингвины, косатки. – Мыс Эванса выбран для зимней стоянки. – Высадка лошадей. – Нелепое поведение пингвинов. – Приключение с косатками. – Нравы косатки. – Выгрузка припасов. – Поморники в своих гнездах. – Своевольные лошади. – Опасности от размякшего льда.