Наш ледник тоже подвигается, но это – работа медленная и тяжелая. Зато когда она будет окончена, ледник будет во всех отношениях превосходный.
Завтра мы начнем доставлять на судно балласт. Лошади свезут его тонн 30. Работы по дому и леднику будут продолжаться, и начнутся приготовления к продовольственной экспедиции. Я сегодня уже говорил по этому поводу с Боуэрсом. Этот человек просто клад: сразу входит во все ваши мысли и, очевидно, до тонкости вникает в самое основание того, о чем идет речь.
Завтра думаю с Мирзом и несколькими собаками пойти к концу маленького мыса, на котором поставлен дом, чтобы исследовать лед и вообще посмотреть, как и что. Судя по тому, как обстоят дела, можно будет до конца месяца отправить вспомогательную партию.
Суббота, 14 января.
Вчера утром дул сильный ветер с SSО; температура упала до 15° [–9 °С], небо заложило. К югу очертания берега видны сквозь дымку; поэтому я отказался от прогулки с собаками. После полудня стало тише, и мы начали опять возить балласт – и так усердно поработали, что до ночи свезли около 10 тонн. Добывается он так: на высоте футов 30–40 по горному склону из земли выкапываются большие, лежащие близко к поверхности камни, кладутся на грубой работы тяжелые сани и спускаются вниз ко льду по гладкой снежной тропе, там перекладываются на обыкновенные сани и лошадьми увозятся к судну.
Я ночевал на судне и нашел, что там холоднее, чем в лагере; в каютах всю ночь было ниже точки замерзания. Вода замерзла в котле, и сегодня утром пришлось развести огонь в одной топке. Вчера вечером (в первый раз за 10 дней) принял ванну и выбрился, а сегодня от завтрака до чая писал письма. Между тем, балласт возили без устали, и теперь его погружено не менее 26 тонн.
Когда я вернулся в лагерь, отрадно было видеть успехи, сделанные даже в такое короткое мое отсутствие. Ледник сильно подвинулся, и в нем теперь уже поместится вся баранина и значительное количество тюленьего мяса и пингвинов.
Рядом Симпсон и Райт [метеоролог и физик] выдалбливают погреб для магнитных наблюдений. Они уже выдолбили туннель в семь футов и, под углом, начали долбить камеру, которая будет иметь 13 футов в длину при пяти в ширину. Твердый лед на этом скате для нас находка, и оба грота будут идеально хороши по своему назначению.
Плита и печка поставлены в доме; теперь ставятся трубы; крытое крыльцо почти окончено; плотники заняты разными мелочами по желанию отдельных лиц.
Завтра будет наш первый день отдыха; на той неделе начнутся приготовления к экспедиции с санями. Кроме того, я уже обсуждал и составлял список животных, которые «Терра Нова» должна привезти в будущем году.
Из лошадей некоторые не оправдали моих ожиданий: медленны на ходу и задерживают более резвых. Из лучших Оутс двух назначил Кэмпбеллу, но это распоряжение мне придется отменить. Затем, я не совсем уверен, насколько они вынесут мороз, а в этой первой экскурсии могут встретиться весьма нелегкие условия. Предвидится, конечно, еще возможность терять их на тонком льду или вследствие повреждений, полученных в трудных местах. Хотя их у нас теперь пятнадцать (двух я отдал восточной партии), я далеко не уверен, будут ли они у нас все целы, когда мы в будущем году предпримем поход к полюсу. Можно только быть осторожными и надеяться.
Воскресенье, 15 января.
Как и было решено, день этот был посвящен отдыху.
Большинство команды пользовалось досугом, чтобы писать письма.
Мы встали поздно; завтракали в 9 часов. Утро сулило хороший день и не обмануло нас. Светило солнце и почти не было ветра.
В 10 часов офицеры и люди явились с судна. Мы все собрались на взморье, и я прочитал молитвы. Это была первая служба в лагере, на открытом воздухе, и получилось глубокое впечатление. После службы я сказал Кэмпбеллу, что мне придется взять его лошадей и дать ему других. Он вполне оценил мои доводы и согласился со мной.
Он у меня еще раньше просил разрешения пойти к мысу Ройдса, через ледник, и я разрешил. После нашего разговора мы вместе пошли исследовать путь, думая найти много трещин. Я предполагал пройти недалеко, но, дойдя до снега над голыми холмами нашего мыса, я нашел поверхность такой удобной для ходьбы и свободной от трещин, что я соблазнился и прошел порядочное расстояние; однако вернулся наконец, оставив Кэмпбелла, Грана и Нельсона, привязанных один к другому веревкой, идти дальше на лыжах, не прежде, впрочем, чем я удостоверился, что путь к мысу Ройдса не представляет больших трудностей. Поднявшись на последнюю возвышенность, мы увидели Тэйлора и Райта впереди нас уже на спуске. Они пришли другой дорогой, очевидно, направляясь к той же цели.