- Меня попросили проверить, как у тебя дела, - ответил чужак, доставая что-то из своей наплечной сумки. – Вижу, Эль-Ронт не зря волновался.
При упоминании этого имени Маура виновато съежился.
- С тех пор, как ты уехал, его мысли слишком часто заняты тобой, и это мешает нашей работе, - продолжал тем временем Эль-Орин. – Мне пришлось покинуть Сейю, чтобы я смог передать ему нужную информацию. Он просил заехать к тебе, когда я буду в ваших краях. Хотя скоро он и сам здесь будет.
- Здесь?..
- На пристани. Это недалеко отсюда. Через два дня мы вместе отплываем на остров, проект в самом разгаре.
- Я... хочу его увидеть, - вдруг взмолился Маура, пытаясь приподняться. – Помогите мне...
Эль-Орин будто только и ждал этих слов. Он поднес к губам моего хозяин маленький тонкий брусок чего-то черного и непонятно пахнущего.
- Разжуй это, не глотай сразу, - велел он.
Маура подчинился, но, едва взяв лекарство в рот, сморщился и чуть не задохнулся, борясь с желанием выплюнуть его.
- Воды... можно? – пробормотал он, и я метнулся было за водой, но голос Эль-Орина резко остановил меня:
- Нельзя. Продолжай.
И под его пристальным взглядом Маура дожевал и проглотил, крепко зажмурившись.
- Остальные – так же, каждые несколько часов, - добавил Эль-Орин. – Это поставит тебя на ноги. Почему ты не сообщил ему, что у тебя кончились лекарства? Их доставили бы тебе.
- Не мог... его позвать.
- Или не хотел, - подытожил Эль-Орин. – Ты все это время закрывался от его попыток. Не сомневайся, что твое беспробудное пьянство и курение дурмана очень этому способствовали.
- Я... жил своей жизнью, - сквозь зубы процедил лежащий.
Эль-Орин втянул носом затхлый воздух комнаты, окинул презрительным взглядом грязные ветхие стены, покосившуюся мебель, подтекающее корыто в углу и кое-как заштопанные покрывала на кровати.
- Это твое представление о хорошей жизни? Эль-Ронт возлагал на тебя большие надежды. Ты мог стать идеальным посредником.
- Не вам судить, кем я мог стать, - резко ответил Маура.
Вместо ответа чужак вдруг крепко взял его руки в свои и некоторое время сосредоточенно держал их; затем встал, собираясь уходить.
- Я за тобой зайду, перед тем, как отправиться.
- Не надо. Я сам доберусь.
Эль-Орин не стал его отговаривать.
- Мы будем тебя ждать у западного берега, это в двадцати йин отсюда, тропа только одна, по обе стороны ориентиры – круглые серые валуны, так что не заблудишься. Ты понял?
- Понял.
Кивнув, Эль-Орин снова накинул капюшон и быстро вышел.
Чудодейственное средство Эль-Орина и вправду вернуло силы моему хозяину. Жар спал, и Маура вновь передвигался по имению, наводил порядок в своих вещах и вел себя, как обычно, хоть и часто уставал, что было неудивительно после лихорадки.
- Вы уверены, что сможете ехать верхом? – только и спросил я на утро второго дня, когда он собрался в дорогу.
- Уверен, - коротко кивнул он, без моей помощи забираясь на лошадь. – Подай-ка мне мешок.
- Я вас провожу. Все-таки ехать долго...
- Да уж, долго, аж до полудня, - он расхохотался. – Ладно, если тебе больше делать нечего, - разрешил он после некоторых сомнений. – Иди предупреди Ками, я подожду.
Забежав в дом, я быстро оповестил жену о том, что поеду с хозяином, и сам наскоро покидал в свой дорожный мешок узелок с остатками завтрака и фляжку с водой.
Добрались мы без приключений, и вот уже частые деревья перед нами расступились, и в поле зрения возникло оно – Море. Величественное и необъятное, о котором я знал только понаслышке от соседских мальчишек, чьи хозяева были торговцами и изредка наведывались к берегу. Детей туда не пускали под страхом смерти, пугая рассказами о нечисти, таившейся в прибрежных кустах, и о морских чудищах, в безлуние выплывающих из глубин и пожирающих неосторожных путников. Тогда я свято верил во все небылицы, и ночами дрожал от страха, закутавшись в одеяло и прислушиваясь к каждому шороху и скрипу, боясь, что неведомые существа, минуя свои владения, придут пожирать и меня.
Мы достигли пристаней, и детские страхи разом рассеялись при виде обычной каменистой прибрежной полосы с редкими кустиками, и умело сооруженных деревянных сходен. Чудищем можно было считать разве что покачивающийся на волнах длинный узкий корабль чужаков, беспарусный и без всякого намека на весла, но с высокой и объемной гладкой трубой посреди палубы, непонятно для чего предназначавшейся.
Однако еще больше, чем диковинный корабль, меня заворожило само Море – о том, что на самом деле это целый океан, я не знал, и просто изучал, затаив дыхание, огромную массу воды, простирающуюся до самого горизонта, насколько хватало глаз.