Тот решительно поднялся из-за стола, приближаясь к моему хозяину. Я тоже встал, растерянно переводя взгляд с одного на другого, и не зная, что делать.
- Хозяин, все в порядке... – попытался я успокоить его. – Там ничего нет...
Вати положил тяжелую руку тому на плечо, с силой разворачивая к себе.
- Тхивл! Фе́нн-а! [2] – в ужасе вырвался Маура, одним прыжком очутившись у двери и выскакивая во двор.
Даже не извинившись перед ошеломленным семейством, я со всех ног кинулся догонять сбежавшего.
Я едва успел заметить его силуэт вдалеке у опушки, за секунду до того, как он скрылся среди деревьев. Побежав в том же направлении, я еще долго рыскал между колючих зарослей, царапаясь и спотыкаясь о сломанные ветки.
- Хозяин! Где вы?
Он не откликался; но наконец мне показалось, что я слышу звуки тяжелого быстрого дыхания где-то неподалеку, и я бросился туда.
За большим поваленным бревном я обнаружил его лежащим на земле. Он прижал колени к груди, обхватив их руками, и покачивался взад-вперед, что-то невнятно бормоча. Я подошел осторожно, чтобы не испугать его, и опустился рядом, дотрагиваясь до его плеча.
Маура резко повернулся ко мне, и я отпрянул от страха. Если у Калимака под влиянием дурманящих листьев расширенные зрачки делали глаза еще темнее, то у Маура зрачки отражали, и, казалось, приумножали едва пробивающийся из-за деревьев свет, сияя почти белым огнем.
Лицо его было покрыто мелкими капельками пота, испачкано в грязи и прилипших соринках. Он смотрел на меня, не узнавая, и дрожал.
- Как вам помочь? – осмелился спросить я, изо всех сил стараясь унять собственную дрожь в коленях. – Позвать кого-нибудь? Хотите, я приведу господина Ильба?
- Те кель? Куэ́ль ми́лит? [3] – процедил он сквозь зубы, сжавшись еще больше.
С ужасом я осознал, что по-прежнему не понимаю, что он говорит, а он, по всей видимости, не понимает меня. Каким-то образом он утратил способность разговаривать на языке, на котором до этого говорил прекрасно; и меня окончательно охватила паника.
Я сел рядом и тихонько заплакал, шмыгая носом, не решаясь оставить его одного в чаще, и не зная, вернется ли к нему когда-нибудь его нормальное состояние. А он, тем временем, не обращая на меня никакого внимания, крепко заснул, свернувшись калачиком под бревном и прикрывшись раскидистой кленовой веткой.
- Бан! Эй, Бан! Вставай уже!
Меня трясли за плечо, и я с трудом продрал глаза, щурясь от утреннего солнца, золотящего стволы деревьев.
Возле меня на корточках сидел мой хозяин, все еще немного бледный после вчерашнего, но смотрящий уже вполне трезвым и спокойным взглядом, и говорящий, к моей пущей радости, по-нашему.
- Ты в порядке? – спросил он, помогая мне подняться и отряхивая от грязи.
- А вы? – озабоченно поднял глаза я.
- Да, вроде, - кивнул он. – А как мы здесь-то оказались? Я ничего не помню. Вот после того, как хозяева вернулись, просто провал у меня. Мы что, на прогулку пошли?
- Нет... не совсем... – смешался я, думая, как помягче ему описать вчерашние события. – Вы про трубочки помните?
- Про что? – переспросил он, затем с досадой хлопнул себя по лбу, и тут же сморщился от боли. – Так вот оно что... Подействовало все-таки. Господи, как там Кали? Надо вернуться и извиниться...
- Вот они! – послышался вдруг возглас от опушки. К нам приближались трое мужиков, в которых я узнал наших соседей из имения Фенги́.
- О, черт! Кажется, Ильба послал их на поиски, - сокрушенно проговорил Маура. – Нас же со вчерашнего утра дома не было...
- Где шлялись? – сердито набросился на нас глава семьи. – Ильба уж думал, вас волки разорвали. Быстро домой пошли, лоботрясы. – Он отвесил подзатыльник и мне, и Маура, отчего тот вновь резко скривился, хватаясь за голову.
- Симу́л, почтенный, возвращайтесь, успокойте Ильба, - произнес он. – Мы по пути еще в соседнее имение заглянем, мне там кое-что сказать нужно.
- Да что тебе там говорить-то, щенок? Мне велено назад вас привести, живо.
- Это очень важно, - Маура поднял на него глаза. – Пожалуйста, идите вперед.
Говорил он спокойно и мягко, но уверенным тоном, и господин Фенги несколько раз кивнул немного растерянно, делая затем жест своим брату и племяннику, пришедшим с ним. – Айда, мужики, мы свое дело сделали.
Развернувшись, они пошли по направлению к реке, и я вздохнул с облегчением, хотя абсолютно не понимал, как хозяину удалось так неожиданно легко их спровадить.
- Пойдем, - Маура положил руку мне на плечо, и мы побрели обратно к имению знакомых Калимака.
Сам виновник вчерашних событий восседал на перевернутой корзине во дворе, как ни в чем не бывало уплетая из миски ячневую кашу, щедро политую смородиновым вареньем.