- Что это такое?! – благоговейно спросил я, вытирая слезы. – Или кто?...
- Не знаю, - честно ответил он. – Эль-Ронт сказал, что это Создатель Всего, Что Есть. Но постичь Его можно только так, всем существом, а объяснить словами невозможно.
Он приобнял мои плечи, чуть опираясь на них, и мы молча стояли, встречая закат. Заходящее солнце окрасило кожу хозяина в теплый медный оттенок, зажгло блики в коротких волосах, и он вновь казался таким, как прежде – простым, сильным, и до боли прекрасным.
Когда мы спустились, Маура уже устало держался за мое плечо, и с каждым шагом обратно по тропинке я чувствовал, что идти ему все труднее. Остановившись, я сделал попытку понести его, но он решительно отодвинулся.
- Не надо, Бан. Я дойду. Просто дай на тебя опереться.
Я крепко поддерживал его за поясницу, и он, тяжело дыша, с моей помощью кое-как дошел до белого здания.
У входа нас уже поджидал Эль-Ронт. Увидев, в каком состоянии Маура вернулся, он все же не стал его ругать, а вместо этого сразу усадил в кресло, дал попить и снял с него сандалии.
- Вижу, ты решил показать Бану весь остров сразу, - сказал он с легкой улыбкой, хотя взгляд его не покидала озабоченность.
- Только половину, - отшутился мой хозяин.
- Вы поднимались на Единую точку?
- Да. Закат в этот раз был просто огненным, сияющим, - поделился мой хозяин, пытаясь отдышаться. – А молнии над водой – невероятное зрелище. Хочу нарисовать это все в красках.
Эль-Ронт внимательно слушал, не прерывая. Одновременно он развязал шнуровку на тунике сидевшего и положил ему на грудь влажное полотенце, пропитанное некой жидкостью с приятным травяным запахом, от которого даже у меня, стоявшего рядом с креслом, стало ясно и свежо в голове, и я с наслаждением вдыхал целительный аромат.
- Я спрашивал о них вчера, - сказал правитель. – К сожалению, здесь самых обычных красок действительно не изготовляют. Но посылку уже передали из Карнин-гула, она будет на следующем грузовом корабле, - заверил он Маура, чуть погладив его плечо. – Хочешь лечь?
- Нет, - покачал головой мой хозяин. – Так лучше. Пожалуйста, закажи обед для Бана. Ты ведь уже проголодался? – обратился он ко мне.
Я смущенно кивнул, так как вкусного завтрака на берегу хватило мне совсем ненадолго.
- Я уже договорился об обеде. Сейчас принесут, – кивнув нам обоим, Эль-Ронт вышел, оставляя нас наедине.
Вскоре на столик передо мной поставили большой деревянный поднос со свежими фруктами, ржаным хлебом, медом, и еще каким-то аппетитно пахнущим незнакомым блюдом.
- Это запеченная морская форель, – пояснил хозяин, когда я начал разглядывать принесенное. – Попробуй, просто вкуснятина.
Нежная плоть таяла во рту, и в ней совсем не попадалось косточек; так непривычно после засохшего копченого окуня или леща, приготовленных в очаге, которые надо было раздирать зубами, пытаясь не подавиться торчащими из них острыми иглами костей.
Некоторое время я был целиком занят поглощением чудесных яств, громко чавкая и не поднимая головы от тарелок. Неожиданно меня пронзило чувство вины, когда я понял, что ем один, а хозяин ни к чему не притрагивается.
- Простите... – пролепетал я. – Вы не будете?
Он тоже почти виновато пожал плечами, улыбнувшись уголком рта.
- Может, потом. – Он налил себе воды из кувшина, и, чтобы составить мне компанию, взял с блюда дольку яблока, от которой откусывал по маленькому кусочку.
Я продолжил трапезу, стараясь не огорчать его.
- Знаешь, как они рыбу ловят? – вдруг спросил он.
- Нет, хозяин, - покачал головой я.
- А я как-то раз в Карнин-гуле видел. Представляешь, не сетями и не копьями. А звуком.
- Звуком? – я поднял голову, кое-как отвлекшись от своих тягостных мыслей.
- Да. Звуковой волной приманивают. Быстро и удобно.
- Так у рыб же ушей нет! – изумился я. – Как они слышат?
- Всем телом слышат, - с улыбкой поведал он. – Вот такие удивительные создания.
Разглядывая останки рыбы у себя на тарелке, я вспыхнул от стыда при мысли о том, что одно из этих удивительных созданий я только что съел.
Маура рассмеялся при виде моей сконфуженной физиономии.
- Да не переживай ты так! Природа сама решила, кому кого можно есть, так что ты лишь выполняешь свое предназначение.
Некоторое время мы сидели молча, и я по привычке играл с острыми деревянными палочками, которые прилагались к блюдам.
- Вы... жалеете о том, что не остались учиться? – тихо спросил я.
- Всего обо всем не узнаешь. Но я ведь полный дурак, Баназир. Не видел того, что у меня под носом, и в итоге опять все испортил.