Сбоку на бортике кровати теперь висел полупрозрачный мешочек, от которого тянулась тонкая трубка, скрываясь под покрывалом в районе его бедер. В ноздри его была вставлена еще одна трубка, раздвоенная на конце и отходящая с другой стороны к черной квадратной коробочке, из которой слышался словно далекий шум ветра. На груди были прилеплены уже знакомые серебристые выпуклые кружочки, на левой руке с тыльной стороны ладони клейкой полоской крепилась тонкая трубочка, подсоединенная к тоже уже не раз виденному устройству для переливания; теперь капающая по трубочке жидкость снова была бесцветной. Со времен двухнедельной пытки на Гонской базе я заметил, что чем больше различных непонятных штуковин прикрепляли чужаки к телу, тем хуже была ситуация.
В отсвете луны лицо лежащего казалось призрачным, и мне страшно было взглянуть на него. Я смотрел в окно, на черную водную массу вдали и на рощу по ту сторону холмов. Мне казалось, что высокие деревья перешептываются между собой, кивая в мою сторону темными кронами; в их шепоте слышалась издевка.
* * *
- Бáаб... брéн-а... [3] – позвал Маура в беспамятстве, скривившись и сжимая кулаки.
Прежде, чем я успел выбежать за помощью, Эль-Ронт быстро вошел в комнату.
- Придержи его, - велел правитель, четкими спокойными движениями доставая из принесенной прозрачной упаковки небольшой блестящий продолговатый флакон, сквозь стенки которого была видна плескавшаяся в нем жидкость. Он быстро протер кожу лежащего кусочком ткани с пахучим раствором, и тончайшую металлическую иглу, крепящуюся к флакону длинной трубочкой, ловко и аккуратно вонзил в его левую руку у внутреннего сгиба локтя, зафиксировав ее клейкой лентой.
Я в ужасе дернулся, словно игла вонзилась в меня; но Маура не сопротивлялся, наоборот, напряженные плечи его постепенно расслабились, и лицо приняло умиротворенное выражение.
- Это лекарство? – прошептал я.
- Это поможет от боли, - объяснил правитель.
Другой чужак, пришедший с ним и подававший все необходимое, произнес несколько фраз, кивнув в мою сторону. Правитель посмотрел на него долгим взглядом и отрицательно покачал головой, и тот покинул комнату.
- Он предложил стереть тебе память, - пояснил Эль-Ронт, когда мы остались одни. – Но будь спокоен, я не стану этого делать, и никому не позволю.
- Спасибо, тар, - на глаза мои вновь навернулись слезы.
Мы долго сидели по обе стороны кровати.
Маура резко вздохнул во сне, и его пальцы крепче сжали руку Эль-Ронта.
- Пожалуйста, - взмолился я с последней ускользающей надеждой. – Пожалуйста, вылечите его!
- Слишком поздно, - поднял на меня глаза Эль-Ронт. – Мы уже не можем ничего сделать. Его телу не удалось справиться с последствиями облучения. Оно больше не может производить того, что должно быть в крови для поддержания жизни.
В нашем языке подходящих слов не существовало, и это все, что он мог сказать так, чтобы я понял.
- Почему же вы в тот раз позволили ему уйти из Карнин-гула?! – в отчаянии выкрикнул я.
- Это было его решение, - чужой не повысил голоса. – Я знаю, что должен был остановить его.
- Но не остановили! И вы называете себя его отцом?! – слезы потекли по моему лицу против моей воли.
Эль-Ронт коротко взглянул на меня, и я съежился от страха, осознав, на кого я посмел кричать.
- Я понимаю твой гнев, - просто и без осуждения ответил он, и мне вдруг стало невыносимо стыдно.
- Тебе нужно позавтракать и отдохнуть, - поднимаясь с табурета, продолжил он после паузы обыденным тоном, будто ничего не случилось. Он еще раз проверил уже спокойно спящего Маура, убедившись, что лекарство подействовало, и решительно вывел меня за дверь.
Во второй половине дня молодой чужак, помогающий Эль-Ронту, принес большую чашу с водой, от которой разносился приятный освежающий аромат, и поставил ее на табурет около кровати.
- Хочешь подождать снаружи? – предложил правитель, уже не прогоняя меня, а только спрашивая, словно понимал, как дорога мне каждая оставшаяся минута, проведенная с хозяином.
- Нет... Позвольте мне остаться, - попросил я.
Правитель с помощью второго чужака снял с Маура длинную рубашку, отодвинул одеяло, а его помощник тем временем отжал над чашей мягкую губку.
- Дайте мне, - протянул я руку, и, увидев его сомнение, тихо попросил: – Пожалуйста...
Эль-Ронт кивнул ему, и тот передал мне губку.
Бережно я обтирал сверху донизу бледно-серое тело, на котором тут и там виднелись небольшие синяки, будто от ударов, проводил по выступающим ребрам, не замечая, что из глаз моих сами собой непрерывно текут слезы.
Сквозь их пелену я все же заметил небольшие пятна крови на простыне, когда правитель осторожно повернул моего хозяина, чтобы я мог обтереть его сзади. Я не сразу понял, откуда кровь, так как на теле его не было открытых ран.