Все-таки эта женщина говорит о Дальнем Востоке, о броне, о переулке, где находится дом, о рояле. Я объясняю эти отсрочки природной безалаберностью этих двух женщин и не думаю, что нас мистифицируют. Я продолжаю надеяться. 11-го мы были у Вильмонтов. Они говорят, что мы сглупили тем, что доверили несколько вещей Муле, чтобы он их продал. Дело в том, что мать им рассказала, как (еще до того, как пришли le gros des1 вещи) она доверила вещей Муле стоимостью (продажной) тысяч на 10. А от этих денег мы увидели "только 2 пары валенок и 200 рублей".
Тут Вильмонты спросили, какому же знакомому мы доверили эти вещи и почему мать опять ему дала вещей на продажу? Тут мать сказала, что его зовут Гуревич.
Оказывается, они его знают. Он работал в правлении Жургаза. "Занимал довольно крупное место". Потом его исключили из партии за троцкизм, и он "саморазоблачался".
Но его не арестовали. Он бывший троцкист (как они говорят). С тех пор, как его исключили из партии, он абсолютно все сделал, чтобы его восстановили, но ему это не удалось. Вильмонты говорят, что это человек опустившийся, что он с утра до вечера бегает по каким-то поручениям, стараясь вновь войти в партию. Он живет на квартире своей жены. Они говорят, что у него нет денег, что он всячески извивается, чтобы жить, и, конечно, продал вещи, которые мы ему дали, а деньги взял себе, так как не "каждый день" и т.п. Это возможно. Муля говорит, что он сегодня зайдет и принесет деньги за какие-то вещи, которые он продал (или "постарается принести"). Как говорит критик Серебрянский, "жуть, бред". Вчера я узнал, что приехал директор 110-й школы (к которому у меня письмо). Я собирался туда пойти с этим письмом, но позвонил Пастернак, и я не пошел. Пастернак сказал, что он говорил с секретарем Союза писателей Павленко насчет комнаты для нас. Павленко сказал, что официальным путем комнаты достать нельзя, раз даже внучке Пушкина для предоставления комнаты понадобилось постановление Моссовета. Значит, комнату можно достать только через знакомых, а на Союз рассчитывать нечего. Павленко сказал, что со школой можно устроить, что Союз поможет, Литфонд и т.п. Я сказал Пастернаку (попросил), чтобы он мне помог устроиться в школу (167-ю, через Союз).
Я ему дал адрес этой школы, имя директорши, класс, куда я хочу поступить. Я ему сказал, что хочу добиться письменного ходатайства Союза писателей, чтобы меня приняли в 167-ю школу. Дело в том, что Гольцев мне сейчас обещал это устроить, но он сейчас на даче и ничего поэтому не может сделать. Пастернак все записал и обещал сделать все, что может, и позвонит мне 16-го. Я совсем не уверен, что у него что-нибудь удастся, потому что он человек чрезвычайно непрактичный. Так как я в нем не уверен, то я попрошу Тарасенкова, к которому мы сегодня пойдем, похлопотать насчет этого ходатайства. С двух сторон лучше, чем с одной, - авось добьюсь, чего хочу. Пока я в 110-ю не пойду. Если окончательно ничего не выйдет с ходатайством и с 167-й школой, то тогда я пойду в 110-ю с этим письмом. Но раз Павленко (и Гольцев) говорили, что Союз и Литфонд в этом деле помогут, то я все же надеюсь, что мне удастся попасть в эту школу. Я сегодня непременно буду говорить по этому поводу с Тарасенковым и попрошу его это дело устроить, дам ему все данные в руки. Надеюсь, что кто-нибудь из двух добьется, чего я хочу. Да, может, Тарасенков скоро это и сделает. А если не выйдет со 167-й, то я всегда смогу пойти в 110-ю, с письмом профессора. Но я все же надеюсь, что выйдет. Там преподается франц. язык, и Митька утверждал, что это лучшая школа Москвы. Увидим.
Мне плевать на то, что мы не знаем, где будем жить, - это не резон, чтобы мешкать со школой. Я потерял достаточно времени. В общем, сегодня поговорю с Тарасенковым. Я продолжаю надеяться, что и с комнатой на Б. Сергиевском пер., и со школой 167 все устроится. Прописка наша здесь кончается 15-го. Наша соседка, Наталия Алексеевна Габричевская, говорит, что мы прекрасно можем оставаться здесь до 1-го и что никто нас не будет беспокоить. Мать настроена (selon son habitude1) более панически и поговаривает о том, чтобы ночевать у Лили (а днем здесь быть) и т.п. Читаю хорошую книгу Е. Дабита "Трэн де Ви". У нас в комнате царит полный хаос, всюду валяются какие-то тряпочки, бумажки и т.п. Навалены мешки и сундуки. Чрезвычайно любопытно, как мы будем отсюда переезжать. Да, очень любопытно. Противно то, что придется быть участником этого апокалипсического переезда. Хорошо было бы быть "безучастным зрителем"! - Да нет, не удастся, пожалуй. Ящики с книгами не забиты, мать разводит панику, Мули и денег не видно, женщина только и делает, что звонит, со школой не устроено, в комнате хаос, в общем, "жуть, бред". - Заседание продолжается. Мать в сундуке перебирает какие-то вещи, я жру пирожные в ларьках и езжу на трамваях. Вчера были ожесточенные бои у побережья Англии. Немецкие самолеты напали на Портленд, крупный порт Англии. Немцы говорят, что сбили 90 англ. самолетов и потеряли 21, англичане говорят, что сбили 60 нем. самолетов и потеряли 26. Это был очень ожесточенный и крупный воздушный бой. Немцы устанавливают мины у английского побережья. Итальянцы продолжают продвигаться в Британском Сомали. Они уже захватили какие-то порты. Очевидно, приближается час генерального нападения на английские острова. Но это нападение очень рискованно, и оттого немцы тщательно его подготовляют, а итальянцы атакуют английские позиции в Африке.
Дневник N 8 14 августа 1940 года
Георгий Эфрон Сегодня в? 11-го Муле звонила эта женщина, сказала ему, что "она и сестра очень расстроены", и сказала, что позвонит ему завтра в 8 часов. Тут Муля ей сказал, что если через час она не условится с ним для осмотра комнаты и если сегодня не будут решены все формальности, то он начнет против нее судебный иск за мошенничество и обман. Это уже длится 5 месяцев. Этот разговор он передал нам по телефону. С тех пор он нам не звонил. Я думаю, что дело с этой комнатой на Б.
Сергиевском пер. лопнуло. Очевидно, это была мистификация. Да, нечего сказать, в хорошей мы улочке. Dans une impasse.1 Завтра мы выпишемся отсюда (срок прописки истекает 15-го). Наша соседка (очень симпатичная) Наталия Алексеевна Барто говорит, что мы прекрасно можем остаться здесь до 1-го и что никто нас тревожить не будет. Но мать, по-моему, этому не верит и продолжает беспокоиться. А вдруг будут звонить из домоуправления, мы подойдем, и они спросят, кто это говорит (Нат.
Алекс. и ее муж уезжают послезавтра в Коктебель)? - Да, наше положение отвратительное. Удастся ли нам найти что-нибудь до 1-го сентября? И еще будем судиться с этой плутовкой! Отрицать нечего, наше положение хуже, чем когда-либо.
А я думал, что все скоро пойдет вверх, - ошибся. Какой бред! Ведь эта возня с комнатами длится уже 5 месяцев! Теперь мне ясно, что это мистификация. Почему не звонит Муля? - Возможно, что он ищет эту женщину или ее сестру. Во всяком случае, я думаю, что он что-то в этом отношении предпринимает. Факт, что наше положение крайне критическое, - негде жить, и эти огромные сундуки, чемоданы, мешки, ящики! Опять проклятая неизвестность! Опять не кристаллизирующаяся жижа, опять моллюск и холодный пудинг! - Отвратительное состояние! И никто ничего не может сделать! Да-с, нечего сказать. Вчера были у Тарасенковых. Он мне обещал ходатайство редакции "Знамя" в школу. Сегодня он мне позвонил, что уже смастерил такое прошение в 167-ю школу, с штампом и т.п. Я сегодня к нему зайду за ним в 8 часов. Кроме того, звонил Пастернак и сказал, что Павленко обещал написать ходатайство в эту 167-ю школу, и завтра мать будет звонить секретарше Павленко Скудиной, чтобы узнать, когда можно будет получить эту бумагу (в школу). Итак, у меня будет две бумаги, чтобы представить директорше, и я думаю, что меня примут при наличии этих ходатайств. Ходатайство от редакции журнала "Знамя" я получу сегодня, а бумагу из Союза писателей (от Павленко) получу, очевидно, завтра.
Самое отвратительное (если меня туда примут), это будет, если мы будем жить так далеко от этой школы, что я не смогу туда ездить (где-нибудь за городом или в слишком отдаленном районе). Самое трагикомичное заключается в том, что в школу я поступаю, а где жить к началу учебного года буду, не знаю! "Бред", как говорит Серебрянский. Интересно, будет ли Митька учиться в этой же школе? Хотел бы я знать, где мы будем находиться к 1-у сентября. Еще предстоит переезд, бррр!