— Эрргооой, — раздалось сзади.
Обернувшись, я увидел её. Протягивая ко мне лоскуты своих пальцев тень смотрела на меня своими рубиновыми глазами. Резким движением она схватила меня за плечи.
"Что ей нужно теперь? Раньше было только прикосновение ко лбу. Что-то происходит, но что?" — пронеслось в моей голове.
— Тинеееруа шиаара альтру эсте эрргооой, — произнесла она.
В этот момент я вновь почувствовал странную холодную энергию, зарождающуюся внутри меня. Она наполняла меня изнутри, причиняя боль. Боль невыносимую, но вместе с тем почему-то очень знакомую. Она перерастала в наполняющее душу эйфорической радостью чувство. Голова моя запрокинулась и в памяти возникли странные воспоминания. Я понял, что умею то, чего не умел ещё минуту назад. Взглянув на тень, я направил силы в руку и сделал то, что она вытворяла со мной каждый год — коснулся своими пальцами её лба.
Поток энергии, стремясь через мою руку, проник в лоб, который оказался на удивление тёплым. В момент прикосновения мир вокруг стал распадаться словно иллюзия. Свет в помещении из бордового стал привычным сумеречным. Тень тоже начала перерождаться, растворяясь от моего касания. Передо мной вместо тени возник настоятель. Глаза его мутнели, вены вздувались и чернели. Лицо перекосил ужас. Я хотел оторвать свою руку, но не мог. Поток энергии будто склеил меня с отцом и не отпускал, пока он не испустил последний вдох. Изуродованное тело Артуа упало на пол. Слёзы хлынули из глаз. Я хотел закрыть лицо руками, но не смог. Моё желание было прервано шокирующим видением. Сквозь слёзы я увидел лоскуты тёмной полупрозрачной материи, вьющиеся вокруг моих рук и охватывающие мою плоть.
За мгновение земля ушла из-под ног. Мир потемнел.
Я открыл глаза с панической мыслью, что этот кошмар наконец-то закончился. В келье было светло, но свет падал не как обычно по утрам, а прямо мне на лицо, словно я лежал под окном. Осмотревшись я понял, что так оно и было. В воздухе висела тишина. Яркий свет говорил о позднем часе. Эти наблюдения заставили меня ужаснуться. Облившись холодным потом, я резко вскинуть руки и посмотрел на них. Осознание того, что я смотрю именно на руки принесло неописуемое облегчение. Но оно было не долгим. Первое, что я увидел поднявшись с пола было изуродованное тело отца Артуа. На лице, которое ещё вчера было радостным и безмятежным, навсегда запечатлелась гримаса ужаса. Паника охватила меня. Я побежал на улицу, но и на улице предо мной предстала картина в точности как в моем сне: на земле лежало множество изувеченных тел, а над ними летали ужасающие создания. Как только я появился на улице они ринулись в мою сторону с визжащим криком: "Прими дар!" Я испугался, предчувствуя конец, но в памяти как заученное всплыло движение. Тело молниеносно приняло сигнал, словно все годы своей жизни я посвятил исключительно тренировкам. Собрав три средних пальца на каждой из рук вместе, а крайние расставив в стороны, я резко провел руками противоположно друг другу. Одной сверху вниз, а другой снизу-вверх. Воздух вокруг задрожал и в стороны от меня полетели похожие на клинки чёрные лезвия. При попадании лезвий нападавшие на меня существа взрывались, разлетаясь снопом искр. За считанные секунды на дворе не осталось ни одного монстра.
Я остался один в окружении вымершего монастыря. Судьба, которая ещё вчера казалось определенной, сегодня была разрушена окончательно и бесповоротно. Все близкие люди умерли. Я остался один. Человек ставший мне отцом мёртв. Более того — он убит мною.
Посреди монастырского двора я встал на колени, согнулся содрогаясь в истерических рыданиях закричал.
Туркель
Я пришёл в себя только вечером. Оставаться в монастыре было нельзя, но и идти мне было некуда. Надо было что-то предпринимать. Первым делом стоило сменить монастырское одеяние. Поддавшись рефлексу, который снова неизвестно откуда возник, я провел одной рукой сверху вниз и налево, а другой одновременно в противоположном направлении. Одежда моя преобразилась. Она стала неприметной, но хорошо передающей мое настроение — серые штаны, заправленные в высокие черные потертые ботинки и длинный, прохудившийся во многих местах чёрный балахон с капюшоном. Мне нравилась эта сила, но одновременно она вызывала отторжение, являясь причиной смерти моих братьев. Смерть настоятеля приносила мне душевную боль, но как она произошла я знал. Что же касается остальных обитателей монастыря, то остаётся загадкой что за неведомая напасть их поразила. Я ничего не сделал, но чувство моей причастности к их смерти не покидает меня до сих пор. Проявившиеся странные способности не сулили ничего хорошего. Боль, страдания и смерть — это всё, что они принесли в мою жизнь. Решение было принято — от сил надо отказаться.