Насчет твоей послеюбилейной «придумки» (речь идет о вложении им в конверт 200 рублей на обмыв его юбилея) не могу сказать, что она была мною встречена с великим «одобрямс», но, тем не менее, принята к исполнению, и немедленно по вскрытии письма еще по дороге с почты домой. Я зашел в магазин, посмотрел на полки и выразил сожаление из-за отсутствия на них водки «Шустов», рекомендованной мне одним московским другом, дабы я тут с нашими общими приятелями именно ею отметил его недавно состоявшийся 80-летний юбилей. Все это, потрясая для наглядности твоим письмом и будучи под впечатлением прочтенного, я изложил весьма убедительно миловидной и симпатичной особе, обратившей на меня внимание сразу же, надо полагать, в связи с несколько необычно внимательным разглядыванием их спиртного изобилия.
– Почему нет? – возразила она мгновенно. – Не расстраивайтесь…
И через пару минут принесла мне две, действительно необычных и по форме и надписям, бутылки, будто специально для того доставленные только сейчас в их магазин. Такое вот совпадение. А какой эмоциональный заряд, я спрашиваю тебя, получили от сей разыгранной импровизации я лично, работники магазина, да и кое-кто из сторонних, из когорты любознательных, покупателей, оказавшихся ее случайными свидетелями? Теперь я строю планы, как, с кем и в какой очередности устроить мне за твое здоровье остаканивание. Собраться всем вместе практически невозможно. Начну с Нисковских, как наиболее мобильного, уже сегодня о том поставленного в известность.
Мое второе обращение к Путину, вызвавшее у тебя столь много лестных замечаний, разрешаю поддержать, считаю такую поддержку, используя твое выражение, вполне «уместной». Только прошу тебя сделать это более продуманно, чем в прошлый раз.
Ну и «на закуску» о метафизике.
В принципе я согласен со всем тобою приведенным. Но лишь с одним недоуменным вопросом, аналогичным моей реакции на твою реплику о величии марксовой теории прибавочной стоимости, как нечто таковом, без чего и мыслить-то здраво человек совсем не может. Я утверждал тогда, что это, мягко говоря, чушь, что наши с тобой рассуждения определяются иными моментами и что эти рассуждения будут практически одинаковыми вне зависимости от того, будем мы опираться на нее или нет. Исходя из более глобальных исходных оснований, определяющих наше мышление, мы придем к одним и тем же выводам. Маркс тут ничего не значащая капля в море человеческих знаний и приобретенного опыта. Так и здесь, теория «нейроме-диаторных выбрасываний» никакого отношения, считаю, не имеет к твоим последующим выводам, с которыми я полностью согласен. Не связаны эти выводы и с заключением о якобы наших различиях, что мне все будто ясно и понятно, а тебе нет. У нас, смею утверждать, одна мера и того и другого, и она определяется тем же, о чем я сказал выше. Твой «банальный вывод» (с которым я согласен) о том, что «всякая власть… должна обеспечивать удовлетворение потребностей человека», и всем остальном, что ты написал далее, – есть продукт элементарно-здравого мышления, а отнюдь не туманного, искусственно придуманного «оптимального уровня «выбрасывания».
26.05
Какая разная у нас переписка с моими друзьями.
С Третьяковым, вечная ему память, – была только восхищенно одобрительная с подчеркнуто уважительным отношением сторон к своему визави, его взглядам и позициям.
С Гриншпуном – то же, но с периодическим уточнением последних, при почти обязательном, но не навязчивом, им «онаученном» их мне представлении и мною «приземленном» их ему разъяснении.
С Цалюком – весьма динамичная, почти всегда со спорами и напоминаниями ему о некорректном восприятии и отображении мною написанного, а затем, после всяческих и многократных уточнений и разъяснений, с полной сдачей им своих (скоропалительно и без должного анализа занятых) позиций.
С Соловейчиком – достаточно интересная по сути им излагаемого, без особых споров, но с непременными моими замечаниями о его небрежности, его ошибках и даже неуважительном отношении к своему корреспонденту.
С Нисковских – чисто деловая: «посылаю тебе для сведения, сообщаю, благодарю, прошу…», без каких-либо особых эмоций.
С Блехманом – чуть ли не одна дифирамбовая из-за взаимной со студенческих лет влюбленности друг в друга, по крайней мере с моей стороны уж точно.
Удивительное постоянство человеческих натур!
05.06
В моих записях от 28.08.02 я отметил, что пришел к выводу о желательности естественного «занесения» в организм возможно большего по числу и разнообразию натуральных микроорганизмов и прочих «вредных» элементов, полагая при этом, что все нужное для защиты организма, исключая разве некие экстремальные обстоятельства, должно являться прямой функцией самого организма. Со школьных лет я осознал еще одно понятие, что моя голова является главнейшим инструментом, программирующим оптимальную работу организма, включая эффективную защиту от многочисленных внешних возмущений. Давно установил, что «напряженная» работа по созданию людьми различных лекарственных и прочих средств на 90 % является бессмысленной борьбой с законами природы, а лучшим способом избавления, например, от тараканов является чистота и полное лишение их возможности добраться до нужной им еды. Что разные микробы и насекомые приспосабливаются и «совершенствуются» много быстрее, чем создаются людьми новые медикаменты, от массового употребления которых появился спид, а от чрезмерно раздутой «пропаганды» резко возросли раковые заболевания. Что имеет место явная недооценка последствий и того и другого, что в плане избавления человечества от массовых болезней значимо больше медиков сделали ученые, техники и разные мастеровые, обеспечив его водой, теплом, светом, добротной пищей, удобным жильем и прочими бытовыми благостями.