Как водится, началось все со споров: где и как изготовлять широкополочные балки, в Центре или на Урале, делать их сварными или цельнокатаными. Сторонником сварных выступил ВНИИметмаш, цельнокатаных – Уралмаш. Варить или катать? ВНИИметмаш уговаривал всех, что сварные балки будут много дешевле. Мы соглашались с ним, но при этом выдвигали тот довод, что для реализации более «дешевого способа» потребуется построить дополнительно к их сварочному переделу мощный листовой стан. Стоимость его равна, если не больше, стоимости собственно балочного стана, при этом возрастут промежуточные отходы металла в обрезь при подготовке листовых элементов балок, потребуются дополнительные затраты на транспортировку последних, промежуточное их складирование и хранение. Наконец, вообще никогда еще изготовление чего-либо в два приема не получалось более дешевым, чем в один, тем более что в сварном варианте речь шла фактически о двух самостоятельных переделах, а никаких-то там простых приемах в рамках одного производства. О качестве катаных и сварных балок мы даже не упоминали. Настолько считали убедительным все остальное. Наша точка зрения победила, и был принят вариант строительства балочного стана. Но какого?
Пошли менее напряженные, но все же споры и по этому вопросу, пока нам не удалось доказать, что в стране первый стан нужно строить
большой, на всю возможную номенклатуру балок. Всякие расчетные прогнозы, убеждали мы, не позволят определить истинную потребность в балках, что таковая во всей ее конкретности может быть установлена только при их производстве в полном номенклатурном объеме. А потому строить его, по соображениям минимизации транспортных затрат, предлагалось на Нижнетагильском меткомбинате, т. е. в центре страны. По этим двум последним вопросам решение состоялось также в нашу пользу.
Все упомянутые споры и отстаивания наших позиций мы практически вели совместно с Уралгипромезом, которому была поручена разработка проектного задания по всему комплексу данного объекта. Главным инженером комплекса являлся А. Б. Орлов, а Главным технологом самого стана – К. С. Дроздецкая. С ней и через нее я практически и решал все вопросы с Гипромезом, Заказчиком и Минчерметом.
С Дроздецкой я познакомился еще в начале 60-х годов. Она и тогда значилась Главным технологом, но фактически им не была и на такую роль не претендовала. Была отличным проектантом и, главное, очень четко придерживалась основного принципа в организации работ и разделе «сфер влияния» между конструкторами и проектантами. Никогда не лезла в состав и конструкцию оборудования комплекса, безупречно защищала и отстаивала наши решения перед своими гипромезовскими начальниками, перед Заказчиком и прочими внешними и центральными организациями. Столь же четко выполняла наши требования по размещению оборудования в цехе, обеспечению его надлежащего и удобного обслуживания, устойчивой и надежной работы. Способствовало сему то, что мы оказались с ней «единоверцами» не только по работе, а и по жизни, за все годы теснейшей с ней работы ни разу не «поймали» друг друга на какой-либо даже мельчайшей фальши, скрытом ведомственном или эгоистическом умысле. Всегда исходили только из чисто деловых интересов и получения нужного и полезного конечного результата.
Природа одарила ее приличными способностями и колоссальной интуицией, не одной технической, но и чисто женской человеческой, на новые и полезные дела. К тому же, она обладала еще мощным пробивным потенциалом и не меньшим упорством в отстаивании здравой позиции. Работа с ней доставляла удовольствие в равной степени как рядовым работникам, так и высоким министерским, партийным и прочим начальникам. Она настолько много общалась среди мужиков, что и мыслить стала чисто по-мужски, сохраняя притом всю свою, естественно, привлекательную для них и выгодную для дела женственность. В различных спорных ситуациях успех часто определялся буквально ее последним выступлением. Результативность ее «женских
чар» я отлично знал и в преддверии спорных ситуаций, заранее подговаривал ее выступить после оппонентов и как можно ближе к финалу. Не поддержать Главного технолога, да еще женщину, начальство считало для себя непристойным и в заключении, как правило, подтверждало нами предлагаемое.
А ведь кроме наших совместных вопросов у нее была масса собственных, гипромезовских, связанных с привлечением и работой многочисленных контрагентов: строителей, сетевиков, монтажников, разных согласовательных и контролерских организаций. И все эти вопросы, в силу совершеннейшей безотказности, с одной стороны, а с другой – полной уверенности, что они будут надлежаще решены, поручались ей. Звонишь, бывало, в Гипромез: