2. В договоре должны иметь место абсолютно обязательные для него положения в части сдачи дома и условий приема его в управление Управляющей компанией. Четко сформулированы принципы оплаты за имущество разными категориями пользователей. Приведено требование утверждения Управляющей компании и договора органами местной власти, что представляется важным обстоятельством в деле повышения ответственности Сторон.
3. Названный проект, в силу недостаточной моей компетенции, естественно, подлежит дополнительной юридической проработке в части терминологии, законодательных и нормативных актов, отдельных наименований организаций.
4. В целях большей четкости, единства требований и упрощения делопроизводства, настоящий проект, составленный применительно к управлению одним домом, в дальнейшем следует представлять в виде краткого договора по управлению конкретным домом (кустом домов, объединенных, например, одним общим двором) с приложением к нему отдельно оформленных «общих» типовых положений.
И представил написанный мною с учетом приведенных соображений альтернативный вариант проекта договора.
Найданов со всем моим, в общем виде, согласился, обещал все внимательно рассмотреть в конкретностях, в том числе, помочь в ликвидации нашей автостоянки.
27.10
«Матус! Получил твое письмо от 21.10. Мы с Галей хохотали до упаду над твоими «А и В», над тем, как высказывать замечания одному и отвечать на них другому, что и как надо повторять и разъяснять, что можно и чего нельзя нам из приведенного тобою всего остального. Я, сквозь смех, говорю ей: «Постоянно ловлю себя на всяческих старческо-маразматических заскоках. Но, кажется, и Матус от меня не отстает. Смотри, написал чуть не целый трактат о правилах и нормах ведения переписки, о том, что в ней дозволено и что нет».
Да пиши ты, Матус, что хочешь и как хочешь. Знай, что я не обижался и не обижусь никогда на любую критику, на любую твою реплику и уж, тем более, на их форму. Будь любезен, позволь и мне, после полувекового нашего знакомства и чуть не 10-летней дружеской переписки, не менять собственных привычек, своего характера. Не стоит нам тратить драгоценные силы и время на то, что не стоит выеденного яйца. А может я зря про это? Может ты просто пошутил.
За сочувствие по поводу моей газетной истории благодарю, хотя она и не стоит твоего возмущения. Разве человеческая глупость и ограниченность бывали когда-либо не известны миру? То же касается и «моего академика». В этой истории оказался на должной высоте один Глазков.
Жду ответа по поводу наших с Сомовым разговоров о твоей стране.
31.10
Редакционная свистопляска «выбила» меня из колеи, я забыл про свои болезни, и вдруг обнаружил, что полностью, насколько может быть здесь приемлемо это слово, здоров. Не беспокоят ни голова, ни руки, ни ноги, ни даже, практически, моя аденома. Что произошло? Скорее всего, полагаю, закончился период перехода из одного возрастного состояния в другое, из пожилого, по Горбачеву, возраста – в старческий. А проще – сдачи некоторых «позиций» и приведения организма в состояние более адекватного соответствия желаний его физическим возможностям. Но, думаю, и не без воздействия этой «свистопляски».
08.11
«Дорогой Матус! Получил письмо от 05.11, исключительно красиво отформатированное, так что я его перетащил в свой архив, изменив только шрифт на мой «Arial», однако никак не мог понять как, в какой системе, ты делаешь такие малые отступы в первых строках абзацев?
Началом твоего письма рад, как и ты моим, но только с замечанием не по форме переписки, которая не стоит того, а по меньшей, чем хотелось бы, ее результативности.
А теперь о главном, и опять не без опасений в кажущемся непонимании тобою моего.
Мою попытку, пусть недостаточно удачную, установить причину «явления», ты воспринял как набор одних следствий, и не просто следствий, а как оправдание якобы мною этих следствий Я хотел установлением причины исключить негатив, а ты (по профессии аналитик, а не какой-нибудь критикуемый мной гуманитарий, свершившийся негатив выдал за мною признанное явление.
И такое вот, случилось совпадение. Как раз в день получения твоего письма у меня на столе оказалась книжка «Еврейские страсти» двух уральских Рабиновичей, оставшихся здесь и никуда не уехавших (матери Славы Рабинович – известного поэта, члена Союза российских писателей, переводчика известной «Песни о Гайавате» Генри Лонгфелло; и ее сына Валерия – профессора филологии, автора книги «Западная литература. История духовных исканий» и др.). Не в пример тебе, эти чистые гуманитарии мой вопрос себе задали. Задали, правда, со своих групповых позиций и своего бытия, но все же попытались ответить на вопрос: «Почему?». Почему, следствием каких причин, каких национальных особенностей сложилась таковой история их народа? А сделав эту попытку, и констатировав по сути то же, что и я, отнюдь не пришли в твое ненавистническое состояние. Вполне у них получилось лояльная книжка с разбором многих за и против. (Смотри ниже в приложении).