Вот так! Все – вне Ваших конкретных обещаний о ликвидации стоянки, в духе обычных исполнительско-бюрократических отписок, и даже хуже.
Прошу вас лично рассмотреть эти вопросы и принять реальные меры для выполнения Вами обещанного – ликвидации автостоянки и проектного благоустройства двора».
12.12
Месяца три назад встречаю в городе возле цирка на трамвайной остановке бывшего сотрудника Суханова Василия Ивановича, открытого до благости мужика, подвязавшегося у нас в прокатке на второстепенных обслуживающих ролях. Он с женой. Знакомит меня, называет ее Анютой, и говорит, что она работала у нас в отделе копировщицей. Помню, отвечаю, и спрашиваю: какими судьбами здесь? Отвечают, что едут к внуку в новую квартиру своей дочери, вон в том высотном доме на Белинского. Я выхожу с ними, поскольку мне надо сделать пересадку и между нами состоится короткий разговор.
– У дочери, видимо, богатый муж?
– Да, нет. Водопроводчик, сын одного нашего заводского парткомовского работника. Она его содержит.
– А кто же она?
–Она у нас деловая, с институтских еще лет. У нее сейчас собственные магазины, и вот эта новая квартира, которую мы сейчас осваиваем. Пойдемте, посмотрим.
Я отказываюсь, говорю: как-нибудь в следующий раз.
После этого несколько случайных встреч на Уралмаше. Они сами, оказывается, живут в нашем дворе, только со стороны Ильича. Василий каждый раз напоминает о своем желании показать мне квартиру дочери и моем обещании ее посмотреть. Накануне я, деваться некуда, соглашаюсь, и мы договариваемся утром осуществить его мечту. Говорит, что как раз удобно сделать это именно сегодня. Елены не будет, она на пару дней улетела в Петербург со своим… новым мужем.
– Как, с новым? – спрашиваю. – А где старый? – Неожиданно развелась и вот сошлась… со своим охранником. Ничего, думаю, дочка!
Приезжаем, встречает нас жена. Квартирка подстать хозяйке. Василий с гордостью и явным удовольствием ее показывает. Огромная прихожая, с дополнительной, через дверь, комнатой – кладовкой; холл с окнами чуть не во всю стену, объединенный с кухней, площадью метров в пятьдесят; два туалета, оба с душем. Еще, кажется, комнаты три. Общая площадь, совмещенной из двух, квартиры 180 квадратных метров при высоте потолков в 3,5 метра. Масса зеркал, куча люстр, сотня разных лампочек и сверкающие никелем и золотом кухонные, сантехнические и прочие аксессуары. Короче – своеобразная, на уровне «среднего» класса, мини-демонстрация неразумной роскоши, безрассудно засасывающей увлеченности вещизмом, Не думаю, судя по последней хозяйки пассии, что не в ущерб по настоящему необходимых человеку остальных жизненных благостей. Впрочем, интересы людей безграничны и то, что нужно одному, – до «лампочки» другому.
А что родители? Они ведь из нашей рабочей среды, еще прежних лет воспитания и привычек. Вроде переживают и даже боятся ее бизнеса, не думаю, что безопасного, но уже одержимы ее карьерным движением по жизни ее преуспевающим существованием, способности к которым стали проявляться еще в студенческие годы. Сколько-то способствовали этому и внешние обстоятельства.
У них в «СИНХ-е» организовалась крепкая, сохраняющаяся до сих пор, компания тем же одержимых подружек, родители которых были связаны с торговлей. У одной из них, не то папа, не то мама, – даже директор нашего бывшего центрального пассажа. Так что среда для проявления способностей вполне подходящая во всех отношениях и, так сказать, на всех уровнях. Развала страны, настроя предприимчивых людей на быстрое обогащение, образования, возраста, дружбы и соответствующего родительского благословения.
Ну и с чего конкретно она начала, – спрашиваю я ее мать – Анну Георгиевну.
– С простого. У нас здесь в начале 90-х не было обычного крема. Они с подружкой поехали в Шадринск, где он был. Закупили там партию, сколько можно было притащить на себе, а здесь мгновенно продали в два раза дороже. Затем такая же операция по закупке в Каменск-Уральском и продаже у нас… детских башмачков и т. п. Экономия на всем, где можно, и расширение бизнеса. Торговля – уже крупная разной сантехникой и, наконец, сегодняшняя – краской и прочими автомобильными принадлежностями.
Результат. Пять собственных магазинов, две квартиры, которые Елена Васильевна сдает в аренду и, наверное, еще что-нибудь, мне не поведанное.
23.12
«Марк, дорогой! Приветствую тебя при двойном теперь удовольствии: не только от твоей интеллектуальной самобытности, но еще, оказывается, и от способности к «хулиганскому поступку». Мне в принципе так же свойственной, но не в такой степени, чтобы использовать стоп-кран. Хотя, грешен, вариант такового действа, вспоминаю, не раз проигрывал в электричке между какими-нибудь полустанками для сокращения, к примеру, пути до случайно приглянувшейся из окна лесо-грибной делянки. Но всегда останавливался, не столько из чувства опасности, сколько по причине некоей неприемлемой для меня его иррациональности. Ты же молодец! Правда, тут особый случай. При твоей одержимости к работе, я понимаю, удержаться было просто невозможно. К тому же, автомобиль на дороге ждал…