Советские части, расположенные на участке между крупными населенными пунктами Софиевка и Ново-Николаевка, разведав боем оборону противнику, атаковали ее в наиболее уязвимых местах. В образовавшийся прорыв были введены моторизованные части и подвижные отряды с танками и мотопехотой..."
Следовательно, события на фронте с началом наступления развивались именно так, как хотело наше командование. Оперативный замысел командующего фронтом оказался правильным.
Вспомогательный улар 37-й армии из района Веселые Терны, начатый на сутки раньше, гитлеровцы приняли за главный. Он привлек их внимание и оттянул на себя все свободные резервы, а это обеспечило успех на главном направлении.
Свою задачу корпус смог выполнить благодаря особенно тщательной подготовке к наступлению, внезапности ночной атаки и силе первоначального удара.
Развивая наступление, соединения корпуса продвинулись в последующие, дни в глубь обороны на 8 - 20 километров и, растянувшись на двадцатикилометровом фронте, уперлись в промежуточный оборонительный рубеж, оборудованный сплошными траншеями, проволокой и минами.
Передний край тянулся с северной окраины Ново-Покровки, через Высоко-Поле и Балку Соленую на Авдотьевку, а затем поворачивал на юг. Рубеж составлял северо-восточный сектор обороны Кривого Рога и находился в 20 25 километрах от города. Сюда отошли потрепанные части 62-й и 15-й пехотных дивизий. Кроме пехоты, перед фронтом корпуса насчитывалось до 70 танков и самоходно-артиллерийских установок.
Прорвать оборону с ходу корпус не смог и с 6 февраля по приказу командарма приостановил наступление. Для прорыва повой полосы обороны нужно было не только перегруппировать имеющиеся силы и средства, но и дополнительно накопить материальные ресурсы.
А на главном направлении войска фронта 5 февраля заняли Апостолово. Вражеская оборона оказалась рассеченной на две части, причем никопольская группировка была отрезана от криворожской и поставлена под угрозу полного уничтожения.
6 февраля войскам фронта, успешно осуществившим прорыв и овладевшим Апостолово, салютовала Москва.
8 февраля был освобожден Никополь. Никопольской группировки противника больше не существовало. 13 февраля 28-я гвардейская Харьковская дивизия генерала Чурмаева была награждена орденом Красного Знамени, а 188-й стрелковой дивизии полковника Даниленко присвоили почетное наименование "Нижнеднепровской".
* * *
Во второй половине февраля перед войсками фронта, в том числе перед воинами 37-й армии и нашего корпуса, встала неотложная задача - вернуть стране богатейший железнорудный бассейн Криворожья, лишить врага сырья для производства военной техники.
Решению этой задачи способствовало то, что еще 10 февраля войска ударной группы фронта вышли к р. Ингулец юго-западнее Кривого Рога, нарушили оперативную оборону противника и создали условия для успешного наступления на Кривой Рог одновременно с севера, востока и юго-востока. Однако выполнять задачу пришлось в чрезвычайно тяжелых условиях. Очень мешала неустойчивая погода. Снегопады сменялись дождями. Подготовленных убежищ и траншей у нас не было. Все передовые части, кроме резервов, ютились во временных мелких окопах, которые то засыпал снег, то заливала вода. Обильные дожди сделали совершенно непроезжими для транспортов полевые дороги. Боеприпасы и продовольствие приходилось подтаскивать на руках. Все это требовало от людей огромного напряжения физических и моральных сил.
Политотделы корпуса и дивизий, политработники частей. фронтовая печать, партийные организации, агитаторы и чтецы в подразделениях разъясняли воинам их задачи, раскрывали значение Криворожья. И люди клялись с честью выполнить свой воинский долг. Несмотря на боевые потери, с каждым днем росли ряды коммунистов.
И вот, наконец, приказ пришел. Его рано утром принес ко мне запыхавшийся Щекотский.
Штаб наш в то время располагался в Водяном.
- Наступаем, значит, Федор Михайлович?
- Наступаем, товарищ генерал.
- В прежнем составе?
- Нет. Теперь у нас четыре дивизии. Вошла в состав корпуса и 10-я воздушнодесантная.
- Время на перегруппировку дают?
- Двое суток. За две ночи, думаю, вполне справимся.
- Очень хорошо. Давайте-ка карту, разберемся сначала сами.
Перед корпусом стояла задача: своим центром прорвать оборону противника на участке в шесть с половиной километров и. нанося удар на юго-запад, в направлении Кривого Рога, овладеть Ново-Покровка, ст. Пичугино, Табурище, а к исходу дня выйти на рубеж Александровка, Златополь, Новоселовка.
Таким образом, при общей протяженности фронта корпуса в 25 километров прорыв осуществлялся на участке протяжением в 6 километров; глубина ближайшей задачи составляла 3 километра, задачи дня - 10 километров.
- Я считаю, что нет необходимости производить особые перегруппировки, - сказал Щекотский, когда мы разобрались с задачей и нанесли ее на карту.
- Конечно, чем проще, тем лучше.
- Следует только немного потеснить Даниленко и рядом с ним поставить наш второй эшелон - дивизию Чиркова.
- Правильно, - согласился я. - Эти две дивизии и нанесут главный удар, а Микеладзе и Чурмаев будут содействовать им своими внутренними, смежными флангами.
- А на внешних флангах будем обороняться.
- Да. Пока не прорвемся в центре.
Так было принято решение с учетом опыта нашего первого прорыва 30 января.
Атаку наметили начать во второй половине ночи, вслед за короткой артподготовкой. К 12.00 вызвали командиров дивизий, чтобы ознакомить их с решением и поставить задачи,
Первым прибыл Чирков (он размещался ближе, чем другие), за ним Даниленко, потом Чурмаев и Микеладзе. Собрались они у начальника штаба, и когда я зашел к нему, то застал всех за шумной беседой.
- Вам повезло. Отдохнули, пообсушились, позалатали дыры,-говорил Даниленко Чиркову. - А мои под дождем да пол снегом.
- Не завидуй. Через день - два опять рядом будем, - отвечал Чирков.
- День-два на войне много значат. У меня на передовой мечтают хотя бы часок полежать на теплой печке.
Даниленко и Чирков встретились второй раз и внимательно изучают друг друга. Даниленко - плотный, краснощекий, одет в защитного цвета венгерку, отороченную серым барашком, защитные бриджи и хромовые сапоги. На выбритой до блеска голове лихо заломлена серая папаха под цвет оторочки. Вид щеголеватый. Говорит быстро, с украинским акцентом. "Ох, и хитер! - говорят про него в шутку штабные офицеры. - Его не проведешь!"
Чирков по росту под стать Даниленко. Одет просто: в шинели, ушанке, как и другие офицеры. Он сосредоточен, пожалуй, даже замкнут, говорит медленно и мало. Ответы его обдуманны, шутит редко.
Генералы Чурмаев и Микеладзе только что познакомились. Чурмаев добродушный, простой, с небольшими черными усиками, у Микеладзе - лицо усталое, болезненное.
- Растянули меня на двенадцать километров, что же я могу сделать? говорит Чурмаев, стараясь вызвать у своего собеседника сочувствие.
- А у меня восемь километров. Тоже только-только обороняться.
- Тогда пусть наступают полковники, - кивает Чурмаев в сторону Даниленко и Чиркова, - им и карты в руки.
Совещание продолжалось час - полтора. Каждый комдив получил свою задачу и подробные указания о перегруппировке. Перегруппировку боевого порядка решено было провести в последнюю ночь перед атакой, а весь завтрашний день посвятить организации взаимодействия в звене дивизия полк, полк -батальон.
В 14.00, захватив с собой Даниленко, Чиркова, Муфеля и Ильченко, я выехал на южную окраину Ново-Софиевки, на стык ударной группировки, чтобы на местности уточнить дивизиям задачи и увязать их взаимодействие.
Атаковал корпус в 5.00 17 февраля по ранее испытанному и оправдавшему себя методу. В течение двух минут били орудия прямой наводки по целям на переднем крае, затем был произведен десятиминутный огневой налет по переднему краю и ближайшей глубине с последующим переносом на вторую траншею. Сигнал на перенос огня являлся одновременно и сигналом для атаки.