— И Америка! — поддержал Иваненков.
Все согласились с ним.
— А меня лишили русского имени, — пожаловался Петренков. — Был Андрей, а в паспорте записали «Андрій».
— Мне не лучше, — покачал головой Деникин. — Меня вот тоже записали «Іван» вместо Ивана.
— Нелюди! — вырвалось у всех.
— Гитлера вот за каких-то евреев ругают, — сказал Иваненков, — а тут вон как над людьми издеваются! И ничего, сходит с рук!
— Поплатятся! — побагровел Петренков. — Прорвутся ещё к нам освободительные танки!
— Да кто ж их поведёт-то?
— Сталин, — сказал Петренков.
Все замолчали.
— С-сталин у-умер, — прошептал побледневший Иваненков, — Е-его от-травили б-бандеровцы.
— Не спешите с выводами, — прокричал Петренков. Руки его дрожали. Глаза пылали огнём. — Вы, друзья, не знаете всей информации. Клянётесь хранить тайну?
— Честное русскоязычное! — сказали все.
— Знаете ли вы про секретный визит Януковича в Москву?
Все кивнули.
— А знаете ли, что сказал ему Путин, когда они остались наедине? «Я говорил с Вами, как с коллегой, — сказал он. — Но настал час представить Вам самого Хозяина!». С этими словами он трижды постучал по кремлёвской стене и оттуда вышел… кто бы вы думали?
— Дед Мороз? — предположил Сидоренков.
— Нет! Из стены вышел сам товарищ Сталин!
— Ура! — закричали подпольщики. — Близок час нашего избавления!
В комнату чуть дыша вошла Елена. Она шла пошатываясь. На теле её словно кровь алела вышитая малороссийскими узорами «сорочка». В руках она держала тяжёлый том Лэси Украинки.
— Варвары! — зарыдал Деникин. — Что они с тобой сделали?!
— «А мы ж нашу чэрвону калыну розывъе-е-мо» — дрожащими губами пропела она.
— Они ответят, — зло и отрывисто произнёс Петренков. — За всё ответят!
***