Глаза Карлы изумленно расширились, едва взгляду ее предстал освобожденный пенис Паоло. Поскольку до сих пор она избегала общения с ним, в отличие от многих женщин, которые охотно падали перед ним на колени, она впервые видела итальянца вне корта, а уж тем более без одежды. Чтобы девушка смогла в полной мере оценить его мужское достоинство, он пригнул ее голову ниже, дразня ее колышущимся стержнем. Ноздри Карлы улавливали запах мужских желез, смешанный с легким ароматом мыла после утреннего душа. Эротические ощущения пугали ее, равно как и размеры возбужденного пениса, который одновременно завораживал и отталкивал ее. Ни разу в жизни ей не доводилось видеть столь огромного органа, он казался почти нереальным — длинный плотный корень в венце черных блестящих завитков у основания. По сравнению с ним шарики яичек в морщинистой мошонке казались почти карликовыми. Пенис Паоло выглядел так, словно его изваяла искусная рука античного мастера из самого твердого мрамора на земле, только, в отличие от холодного камня, этот живой монумент излучал пахучее сияющее тепло.
Гладкая розовая головка нетерпеливо ткнулась в губы Карлы, смазывая их мутным бальзамом, и девушка отвернулась, морщась от отвращения к сочащейся дырочке размером с булавочный укол. «Как только женщинам может нравиться брать в рот эту мерзость?» — с дрожью подумала она. И вдруг ей на ум пришло очевидное сходство между пенисом инструктора по теннису и собственным гипертрофированным клитором. Но прежде чем она смогла развить эту мысль, Андре, положив ей руку на шею, прижал ее рот к влажной головке зудящего органа. Мужские выделения смочили ее губы, попав на язык. Карла попыталась сплюнуть, но вместо этого лишь еще больше вбирала внутрь слизкую влагу.
Андре знал, чего желал Паоло, и поклялся ему в этом помочь. И он ни за что на свете не взял бы назад свое слово, ибо ему было что терять. Массажист допускал вероятность, что Карла может никогда не простить его. Но гостьи приезжали и уезжали — даже самые дорогие и милые. Моника преподала ему горький урок, который он никогда не забудет. Поэтому, принося Карлу в жертву беспощадному органу Паоло, Андре отчетливо сознавал, что все его мысли о побеге с ней в далекие края были не более чем тщетные мечты. Разве мог он надеяться удержать подле себя столь очаровательное существо? Стоило лишь увидеть алчный блеск в черных глазах итальянца, чтобы еще раз убедиться, что Карла всегда была и будет объектом вожделения мужчин и женщин. Его домом был «Элизиум», здесь проходила его жизнь, и частью этой жизни был Паоло. Несмотря на изменчивый, тяжелый характер инструктора, по крайней мере, он не исчезнет завтра… или послезавтра. Как и Андре, Паоло не собирался покидать этот рай на земле, созданный доктором Бронски.
Андре развел бедра Карлы в стороны и встал на колени у ее вздернутых вверх ягодиц. В этой позе голова девушки была опущена к гениталиям итальянца, а раскрасневшиеся упругие щечки разомкнулись, словно половинки бархатистого персика, открывая взгляду массажиста оранжевые морщинки, обрамляющие отверстие ануса. Половые губы, припудренные золотистым пушком, вывернулись наружу, по нежной кожице влагалища скользили мутные капельки и стекали к трепещущей клубничке, обильно сдабривая ее сладкими сливками.
От внимания Паоло не ускользнуло блаженное выражение лица массажиста. Неожиданно для себя мужчина, чьи сексуальные фантазии сводились к извержению семени в горячий рот женщины, ощутил укол зависти к Андре. Ему тоже захотелось увидеть то, что, несомненно, стоило его внимания. Приподняв голову, он силился разглядеть сквозь пелену медных кудрей Карлы язычок, дрожащий меж ее напряженных бедер.
Карла оказалась в западне, из которой была не в силах вырваться, в то же время понимая, что хотя бы ради массажиста ей придется совершить отвратительный акт по требованию Паоло. Сперва она смирилась, но затем ее объяли ярость и обида по отношению к человеку, который доставил ей столько наслаждения и которому она безоговорочно доверяла. Но не успела она ничего предпринять, как мускулистые пальцы Андре легли на бугорки ее ягодиц и резко рванули их в стороны с такой силой, что из горла ее вырвался крик боли. Первой реакцией ее было проверить, нет ли крови, ибо было такое впечатление, что массажист разорвал нежную кожицу атласной ложбинки. Но когда, ощупав себя, она поднесла пальцы к глазам, то увидела на них лишь прозрачную слизь из увлажненной соками вульвы.