В лазоревых глазах начальника Девятки заплясали чертики.
— Как приятно не ошибаться в людях, — сказал он почти нежно, прижимая ее руку к своему сердцу. — Если бы я не был принципиальным противником деловых браков по расчету…
— Но, но, — Эйлин погрозила ему пальцем, — думаешь, поцеловались разок — и я твоя?
— Вот зараза, — вполголоса пробормотал Ниваль, когда она развернулась и пошла к выходу.
В грузовую шахту решили не рисковать спускаться. Кто знает, не прогнил ли трос. Наверняка, где-то внизу есть вход. Так оно и оказалось. Ниваль соорудил факелы из тряпья и содержимого своей фляжки. Спустившись, вернее, скатившись вниз и пройдя вдоль скалы, они обнаружили укрепленный брусом вход в штольню в сотне футов от того места, где шахта уходила в утробу горы. Сначала ничего интересного им не попадалось. Но, зайдя в одно из широких ответвлений коридора, Эйлин осветила факелом стену и ахнула. Прямо на поверхность выходила мутно-белая слюдяная жила с многочисленными темно-зелеными и розово-лиловыми вкраплениями.
— Ниваль, вот это да!
Он кивнул и прошел чуть дальше. Подобрав валяющуюся под ногами кирку и положив факел на пол, он пару раз ударил по породе. На руку ему упал матовый белый с зеленым кусочек.
— Здесь такое повсюду, — сказал Ниваль, засовывая кусок в карман, — так и просится в руки. Нужно быть идиотом, чтобы забросить такой бесценный рудник.
— Или чего-нибудь сильно бояться, — заметила Эйлин.
— Так пойдем и узнаем, что это, — он подмигнул ей.
На полу шахты часто попадались лужи. И чем дальше, тем больше. В конце концов, им пришлось идти почти по щиколотку в воде. Со стен кое-где стекали капли.
— Может, шахту забросили из-за заводнения? — Предположила Эйлин.
Ниваль покачал головой.
— Дворфы знают свое дело. Им откачать воду — раз плюнуть.
Пройдя до конца коридора, он остановился. Дальше подземелье расширялось и уходило чуть вниз, заканчиваясь темным тупиком. Он потянул носом воздух, вытянув руку с факелом.
— Чуешь? — Спросил он, не оборачиваясь.
Эйлин принюхалась. Слабый, но мерзкий запах тухлых яиц и еще чего-то. Так пахнут Топи в самых гиблых местах. Может, в этом причина? Но откуда этот запах? Он становился сильнее. Не было сомнений в том, что его источник приближался к ним. Эйлин дернула Ниваля за пояс.
— Осторожней, не лезь!
Он быстро вынул из-за спины щит. И вовремя. Кусок отвратительно пахнущей серо-зеленой слизи разбился об него, заставив Ниваля согнуться в приступе тошноты.
— Пещерная гидра! — Задыхаясь, хрипло крикнул Ниваль. — Отходим! Скорее, ее запах может убить!
Они попятились по коридору. Когда атаковавшее их чудовище предстало их взорам, Эйлин чуть не стало дурно. Такого она еще не видела. Оно заполняло собой все пространство коридора. Огромный, покрытый толстым слоем тошнотворной слизи, скользящий по полу мешок с шестью головами и двумя щупальцами, с которых комьями сваливалось ее ядовитое оружие. Длинные извивающиеся шеи твари были увенчаны головами, напоминающими головы ящериц, но с огромными зубами, каждый размером с короткий меч. Подойти к ней на близкое расстояние, чтобы поразить мечом, было невозможно. Только бежать. Чудище снова замахнулось своим щупальцем.
— Беги! — Закричал Ниваль, выставляя щит.
— Ниваль!
Ядовитая слизь вновь не достигла цели, лишь обдав его своим убийственным «ароматом». Они повернулись и побежали. Только бы вырваться на свет божий, куда эта тварь никогда не выползет. Но вдруг из-за бокового коридорчика им навстречу выплыло семь жутких созданий. Летающие бехолдеры — огромные глазные яблоки, окруженные рядом зубов и мелкими щупальцами. Сами по себе они не очень страшны. Они берут количеством и обычно играют роль рыб-прилипал при гидре, загоняя на нее жертву и питаясь объедками. Помимо укусов острых, как бритва, зубов, их главное оружие — ужасающий визг, парализующий противника с недостаточно сильной волей. Но Эйлин это не грозило. Она вспомнила о взрывной сфере, которую машинально сунула в карман, и у нее созрел план.
— Спина к спине!
Ниваль понял. Он должен был защищать себя и Эйлин от плевков гидры, а она — расчищать путь от ее прихвостней. Эти десять минут показались ему вечностью. Завтрак уже не пытался удерживаться в его желудке, слезы застилали глаза, дыхания не хватало, но он упрямо держал перед собою щит, молясь о том, чтобы не потерять сознание и не выронить его. Когда последний глаз, разрубленный пополам, упал к ногам Эйлин, растекшись бело-желтой массой, она сунула мечи в ножны, дернула одуревшего Ниваля и потащила за собой. Он все-таки выронил щит. Оттащив его на безопасное расстояние от медленно надвигающейся гидры и прислонив к стене, Эйлин вытащила из кармана сферу. Где-то впереди она услышала отвратительный визг. Второго боя на два фронта они не выдержат. Тут в ее обостренном опасностью сознании мелькнула мысль: концентрация смертельного и горючего газа вокруг гидры высока, температура взрыва сферы — тоже, узкий коридор. Она потрясла Ниваля за плечо. Он был почти в отключке. Времени на песни не было. Тогда она дала ему несколько пощечин и закричала прямо в лицо: