Эйлин метнулась в сторону Келгара, но пытаться его удержать было бесполезно. Келгар, с силой оттолкнувшись, запрыгнул на шест и принялся с необыкновенной ловкостью крутиться вокруг него, отталкиваясь ножками от пола и делая перехваты руками. Айша от него не отставала, танцуя рядом какой-то импровизированный танец. Оцепеневшая на какой-то момент публика заревела от восторга. Спящий Нашер встрепенулся и присоединился к общему хору. Сидевший подле него именинник послал Эйлин воздушный поцелуй. Касавир благоразумно спрятался за дерево.
Увидев, что выступление Келгара имеет успех, Эйлин успокоилась. Кара же, напротив, сильно возбудилась и, вскочив, стала танцевать в такт музыке. Что будет дальше, было нетрудно догадаться. Но Эйлин это уже не беспокоило. Она смотрела на своих товарищей и думала: «Какие они все-таки хорошие. Настоящие друзья. Даже Элани со своим идиотским серпом. Пусть ходит, мне не жалко». Она обернулась и встретилась взглядом с Касавиром. Тот быстро опустил глаза. Ну, нет, ее не проведешь.
— Касавир, похоже, тут и без нас хорошо справляются. Сбежим?
Она не забыла прихватить с собой бутылку с остатками божественного вина и кубок. Когда они оказались в полутемном боковом коридорчике холла, Эйлин протянула Касавиру бутылку и сказала, подражая жеманной манере Ниваля:
— Поухаживайте за мной, благородный рыцарь.
Касавир наполнил ее кубок. Сквозь узорчатые стенки было видно, как красиво играет розоватая жидкость с янтарным отливом. Чокнувшись о бутылку в руке Касавира, Эйлин сказала:
— Все будет хорошо, правда?
— Ты ведь говоришь не о вечеринке, верно? — спросил Касавир.
— Да, я говорю о другом.
Касавир чуть заметно кивнул и, протягивая руку, чтобы обнять ее, тихо сказал своим низким, бархатным голосом:
— Все будет так, как ты захочешь.
Говоря эти слова, он посмотрел ей в глаза. Вдруг он изменился в лице. Эйлин как-то обмякла, у нее подкосились ноги.
— Ах, Касавир, у меня, кажется, кружится голова, — еле слышно произнесла она.
Касавир подхватил падающую Эйлин одной рукой и поставил бутылку на выступ стенной ниши. Глаза ее закатились, словно она сейчас потеряет сознание.
— Эйлин! Что с тобой?
Он подхватил ее второй рукой и поднял. Голова Эйлин упала на его плечо, а вино из ее кубка пролилось ему на шею и грудь. Все еще лежа на плече Касавира, Эйлин скосила глаза. Увидев сладкие ручейки, ползущие по его обнаженной груди и торсу, она издала слабый стон. Для Касавира этот стон мог означать все, что угодно, от легкого недомогания до признака неминуемой смерти. Он не на шутку обеспокоился.
— Эйлин, тебе плохо? — спросил он с дрожью в голосе. — Я могу помочь?
— Нет… нет… мне уже лучше, просто ноги не держат. Опусти меня, тебе, наверное, трудно меня держать, — ответила плутовка таким тоном, словно сейчас умрет у него на руках.
— Ты обижаешь меня, — ответил паладин, еще крепче прижимая ее к себе, — я готов держать тебя хоть до утра.
— О, прости, — пролепетала Эйлин все тем же слабым голосом, — я забыла, что ты такой сильный и верный.
Ловко удерживая ее, Касавир взял у нее бокал и убрал его. Эйлин и в самом деле почувствовала себя пушинкой в его руках. Она подняла голову и ощутила исходящий от его волос теплый и возбуждающий аромат корицы и еще чего-то очень приятного. «Какая прелесть, — подумала она, — алхимические опыты Сэнда иногда приносят пользу. Интересно, он ему это мыло продал или подарил? Нет, скорее всего, продал. Он хоть и не ровно к нему дышит, а за свои пять грошей удавится».
Касавир неосторожно повернул голову и их глаза и губы оказались на весьма опасном расстоянии. И, как положено в любой романтической сцене, «они не могли не встретиться». Поскольку произошло это спонтанно, безо всякого предварительного продумывания, они как-то сразу разобрались с техникой. Говорят, новичкам везет. Возможно, это относится и к поцелуям. А может быть, дело было в том, что они оба очень этого хотели. Так или иначе, это был тот самый поцелуй, который обычно вспоминают через годы как идеальный и практически неповторимый. Поняв, что угроза смерти Эйлин миновала, Касавир аккуратно поставил ее, заключил в свои объятия и продолжил это небогоугодное занятие.
И все было бы хорошо, но в тот самый момент, когда руки Касавира стали медленно двигаться в направлении ее левой груди и правой ягодицы, какая-то визгливая особа в холле закричала: «Спасите! Пожар!» Многолетняя привычка адекватно реагировать на крики о помощи сыграла с благородным паладином злую шутку. Взяв Эйлин на руки, он помчался спасать ее, а заодно и слабых и обездоленных гостей сэра Ниваля. В холле было немного дыма и ужасно воняло, но признаков пожара нигде не было. Тем не менее, Касавир уже не мог остановиться. Донеся Эйлин до «безопасного места», он оставил ее там и с криком «Держитесь!», бросился в довольно хилую гущу дыма.