— Но, если ты так хочешь, мы можем отложить пробежку еще минут на двадцать… пятнадцать, — милостиво предложил Касавир, нависнув над ней и изобразив что-то вроде звериного оскала.
— Ты не человек, а конструкт, ей богу, — отозвалась Эйлин и выскользнула из-под него, не дожидаясь, пока он начнет осуществлять свою угрозу.
— Правда? — С интересом спросил Касавир, вставая следом. — Мне казалось, что конструкты устроены немного по-другому.
Взглянув на него Эйлин прыснула.
— Точно, запамятовала.
— Так быстро? — Касавир нахмурился и прижал ее к себе, давая почувствовать, насколько его устройство отличается от устройства железного конструкта.
Поняв, что шутки кончились, Эйлин преданно посмотрела ему в глаза и проникновенно произнесла:
— Я имела в виду твою неутомимость, милый.
Не выпуская ее, Касавир наклонился к ее уху и тихо, но грозно сказал:
— Пять минут на одевание, или… я тебе покажу, какой я конструкт. А потом кросс у меня побежишь.
Это чудо в светлых одеждах, сандалиях и с огромным мечом за спиной неслось по тракту на гнедом скакуне, поднимая вокруг себя тучи пыли и заставляя очарованных селян сворачивать шеи, получая подзатыльники от менее чутких к прекрасному селянок. В это время Эйлин, подбадриваемая Касавиром, болталась на турнике, установленном на участке между крепостной стеной и кукурузным полем. Девушка, сориентированная стражником у ворот, подъехала к ним, соскочила с коня и громко заявила, что ее зовут Свет Небес, и она пришла наниматься на службу. При этом держала она себя так, словно вся крепость стояла перед ней на коленях, умоляя стать если не капитаном, то хотя бы его главным заместителем. Напоследок она уточнила, какое желает получать жалованье и, вынув меч, объявила, что вызывает Эйлин на поединок.
Пока леди-капитан, свалившаяся от такой наглости с турника, отряхивалась, злобно ругалась и проверяла, все ли у нее цело, Касавир решил утихомирить взбесившуюся барышню. Однако, едва приблизившись к ней, пропустил неожиданный удар ногой, согнулся пополам и, сдавленно пробормотав «О…ли бабы!», рухнул наземь. Эйлин буквально озверела от такого неслыханного злодейства. Задыхаясь от гнева, она отерла туникой пот с лица и, сделав страшное лицо, заорала:
— И это ты, стерва белобрысая, называешь поединком?! Да я тебя щас пришибу на месте!
Юная аасимарка от неожиданности выронила меч, а Эйлин с диким воплем «Наших бьют!» кинулась на нее и принялась дубасить по всем правилам бабской трактирной драки. Очевидно, в подобных драках Свет Небес не была сильна, поэтому ее аасимарская белокурая красота несла большие потери. Но сопротивление ее было столь отчаянным, что и Эйлин приходилось не сладко. Сбежавшиеся на шум сыновья Орлена уже начали делать ставки, когда более опытная в таких делах леди-капитан изловчилась и схватила упавшую на колени противницу за волосы, собираясь расквасить ее миленький курносый носик о свою очаровательную коленку.
Вдруг девушка скривилась и стала всхлипывать. Бить плачущего соперника было как-то непривычно. Нехотя отпустив ее, Эйлин отплевалась от пыли, прикоснулась к разбитой губе, и, посмотрев на пальцы, мрачно сказала:
— Хрен тебе, а не жалованье. За еду работать будешь. Если вообще возьму.
Повернувшись, она растолкала разочарованных очевидцев и направилась к уже пришедшему в себя Касавиру, который стоял, прислонившись к стене и согнув одну ногу.
— Как ты? — спросила она с тревогой.
— Бывало и похуже, — махнул он рукой.
Увидев, что к ним направляется всхлипывающая аасимарка, Касавир напрягся и сжал кулаки. Эйлин успокаивающе погладила его по плечу.
— Ну возьмите меня! Не надо мне жалованья, — промямлила девушка плаксивым тоном.
— Вот привязалась, — в сердцах сказала Эйлин, — и почему я должна тебя взять?
— Сирота я! Меня жрецы воспитывали. Задолбали своими проповедями! Даже имя дали какое-то дурацкое. С мальчиками встречаться не разрешали! Да и кто со мной встречаться будет, с таким именем, — запричитала аасимарка, глотая слезы.
— Мне почему-то кажется, что дело не в имени, — пробормотал Касавир сквозь зубы.
— Правда? — Оживилась девушка, устремляясь к Касавиру, — тебе нравится мое имя?
— Эй! — Угрожающе произнес Касавир, но Эйлин уже схватила нахалку за шиворот и прикрикнула на нее:
— Стоп, не отвлекаться!
Девушка жалостливо посмотрела на нее, размазывая слезы и кровь по лицу.
— Надоели мне жрецы. Я пользу приносить хочу. Мне про вашу крепость говорили, что вы с Королем Теней воюете, и вам люди нужны. И еще говорили, что здесь хорошо, весело, парни красивые.
Тут она с отчаянным воплем упала на грудь не успевшего увернуться Касавира и заголосила:
— Ну возьмииите меняааа!
Озадаченный столь резкой переменой отношения к себе, он с опаской посмотрел на явно сумасшедшую девушку.
— Угу, — Эйлин уперла руки в боки, — а про капитана крепости тебе ничего не говорили?
— Говорииили, что добраяаа!
— Соврали. Я ужасно злая. И жадная.
Сказав это, она сгребла аасимарку в охапку и отодрала ее от Касавира.
— Что делать-то умеешь? — спросила она, оттеснив девушку от любимого.
Свет Небес еще пару раз всхлипнула, и стала скороговоркой перечислять:
— Все могу. Охранять могу, тренировать могу, оружие ковать могу, доспехи чинить могу, патрулировать, воевать могу, командовать, разведывать могу, стирать, убирать, готовить…
— Подожди, — перебила ее Эйлин, — а ты что-нибудь из этого уже делала?
— Нет, — бодро ответила юная вундеркинд, — но я все могу. А главное — у меня есть дар убеждения.
— Хм, — Эйлин задумалась, — ну, если ты так убедительно врешь, может тебе набор рекрутов доверить?
Свет Небес обрадовалась и закивала.
— Вот увидишь, каждый мужчина, способный стоять на ногах, будет мечтать служить в твоей крепости.
Эйлин взглянула на подпирающего стенку мужчину, недоверчиво косящегося на Свет Небес, и хмуро произнесла:
— Да уж, те, кто после встречи с тобой смогут дойти до крепости — воистину золотой фонд нации.
Свет Небес оживилась.
— Ой, а я еще лечить могу, — радостно сказала она и бросилась к пострадавшему.
— Не надо! — одновременно закричали Эйлин и Касавир.
— Не надо, — проникновенно повторила Эйлин, придержав ее за руку. — Лет-то тебе сколько?
— Восемнадцать… будет через месяц, — скромно потупившись, ответила Свет Небес.
Эйлин вздохнула.
— Ладно. Найдешь в крепости лейтенанта Кану, она тебе все расскажет. Жалованье не королевское, зато обеспечение — за счет крепости. Тебе доспех надо приличный. И ради бога, умойся, прежде чем показаться Кане на глаза.
Поняв, что ее больше не будут бить, аасимарка окончательно обнаглела и стала кидать на Касавира игривые взгляды. Эйлин поднесла к глазам руку, сжатую в кулак, и, рассматривая сбитые в кровь костяшки пальцев, как бы между прочим, добавила:
— Когда устроишься и позавтракаешь, зайди ко мне в кабинет. Я объясню тебе правила общежития в крепости. А теперь иди и займись делом.
Когда Свет Небес ушла, Касавир покачал головой и с сомнением произнес:
— Ты уверена, что стоит брать на службу эту юную террористку?
Эйлин пожала плечами.
— Такая уж у этой крепости судьба. Именно сюда со всех уголков страны стекаются буйнопомешанные, чокнутые и просто странные граждане, желающие быть вписанными в историю. Иногда мне кажется, что в этом есть какой-то глубокий смысл.
Когда они вернулись в крепость, Касавир, заверив, что все в порядке, пошел к себе долечиваться, а Эйлин, умывшись и перекусив, решила проведать представителя своих новых союзников. Такими солдатами не могла похвастать ни одна крепость. Настоящие звери, в прямом смысле слова. Целое племя людей-ящеров, которых она по случаю раздобыла в Хайклиффе. Началось все с того, что она получила сведения о каких-то проблемах в городке, которые требовали ее участия. Проблемой оказались люди-ящеры, точнее их сбрендивший на старости лет шаман, которого вдруг осенило, что Носитель Осколка — враг его племени, а Король Теней — заступник и благодетель. И отыграться эта человекообразная рептилия решила, как обычно, на многострадальном Хайклиффе, взяв весь город в заложники. Увидев это безобразие, Эйлин задала ящеру вполне резонный вопрос, что же помешало ему прийти и решить все вопросы с ней, а не тиранить бедных хайклиффчан. В ответ он начал бормотать какую-то бессмыслицу о голосах предков и ее, Эйлин, коварстве.