– Наверно. Не знаю, – дернул головой Венди, вскакивая со скамьи. Вороны, рвавшие чайный пакетик недалеко от них, улетели, шумно хлопая крыльями.
Неумелая игра на акустической гитаре прервала разговор, заставляя прислушиваться к слабо зажатым аккордам и необычному высокому голосу музыканта. Чувствовалось, что его тембр был не приобретенным, а естественным.
Венди пошел на звук, как и всегда, не обращая внимания, следовала ли за ним подруга. Парень с гитарой выглядел как студент, сбежавший из Лефонтского университета, – узкие джинсы, тонкий трикотажный пиджак, давно не стриженные вьющиеся волосы карамельного цвета и дурацкая шляпа, которая ему совсем не шла.
– Обычно уличные музыканты тусуются в другом месте, – уселся рядом с ним трансвестит.
– Потому что я не уличный музыкант, – улыбнулся ему незнакомец. Хельга стояла неподалеку, словно не знала, куда деться. – Просто репетирую. Дома нельзя, стены тонкие.
– Тогда куда собираешься? – спросил Венди, как будто они были давно знакомы.
– Кастинг, – гордо произнес гитарист. – Правда, это уже четвертая попытка. В те три раза даже отбор не смог пройти, – понуро опустил голову он, пряча лицо за отросшими волосами.
– Ничего, в этот раз будет иначе, – трансвестит хлопнул его по плечу, как близкого друга.
– Почему ты считаешь так?
– Потому что мы с Хельгой будем за тебя болеть! Поддержка же важна для таких, как ты, верно?
– Да, но одной поддержки мало. Там будет много тех, кто куда лучше меня, настоящих профессионалов.
– У тебя есть индивидуальность, – вступила в разговор девушка. – Это самое главное. Профессионалов много, индивидуальностей – нет. Сегодня я услышала тебя впервые и могу сказать, что забуду нескоро.
– Вот это ты разошлась, – хихикнул Венди, вытаскивая пачку сигарет из сумки. – Если уж она тебя поддерживает, то это многое значит. Обычно из нее слова не вытянешь. Будет кто-нибудь? – поднимая сигареты выше головы, прокричал он, как будто спрашивая у всех, кто был в парке.
– Не курю, для связок вредно, – объяснил музыкант, отказываясь, когда Хельга уже выпускала ментоловый дым из приоткрытых губ.
– Как хочешь, – повел плечами парень.
– Под каким именем будешь на кастинге? – спросила девушка, отвлекаясь от курения.
– Мишель. Под этим именем и живу. Может, следовало придумать что-то более интересное и привлекающее внимание, но я в таком не силен.
– Не надо ничего придумывать. И так запоминается. И звучит, как будто ты всеобщий друг, а не неизвестно кто, – говорила Хельга, не смотря на него. Выглядело так, словно она общается с кустом, растущим за скамейкой, а не с гитаристом.
– Твои слова и правда помогают. По крайней мере, мне уже не так страшно, как было полчаса назад, когда я сидел здесь и боялся даже вытащить гитару из чехла, – Мишель снова улыбнулся. Хельга невольно взглянула на него и густо покраснела. Создавалось впечатление, что этот парень был из тех, кто разбивает девичьи сердца. – Черт, опаздываю! Если сейчас же не побегу на автовокзал, то не успею на кастинг и тогда не попаду даже на отбор. Спасибо, что поддержали, – быстро засовывая гитару в чехол, протараторил парень. Он унесся, не попрощавшись.
– Как думаешь, у этого ботана есть шанс? – спросил Венди, развалившись на скамейке.
– У всех есть шанс, – рассматривая затянутое небо, ответила девушка. – Должно же хоть кому-то повезти. Да и он действительно неплох. Не хуже тех, кто вечерами воет в сизом квартале.
– Наверно, ты права. Но мне кажется, что ходить ему по этим кастингам всю жизнь.
На улице стремительно темнело. Серые тучи не давали пробиться свету. Венди тяжело вздохнул, выбрасывая то, что осталось от сигареты.
– Идем, покажу свое жилище, – весело и беззаботно сказал он. – Все равно промокнем сейчас, – моментально сменив тон, добавил парень, словно дождь был единственным, чем его можно было расстроить.
Они выходили из парка. Совсем скоро закончилась безопасная часть Риверпойнта, в которой каждый встречный не будет покушаться на чужой пустой кошелек. Центр города от окраины словно отделяла невидимая черта – на одной стороне дороги находились новые дома, построенные для состоятельных жителей, на другой неровными рядами стояли постепенно разваливающиеся пятиэтажки и магазины с дешевой, не самой свежей едой.