– Лишь бы дождя не было, – ответила Хельга. – Иначе я не знаю, как буду возвращаться.
– Можешь остаться и здесь, если хочешь.
– Вряд ли получится, – голос девушки звучал жалобно. – Кстати, разве твой день рождения не в августе?
– Венди проболталась? – помрачнел Дарси. – Я не отмечаю в августе. Слишком много плохих воспоминаний.
– Тогда почему именно сегодня?
– В этот день мы переехали в Риверпойнт. Тогда казалось, что я заново родилась. Сейчас уже не понимаю, почему. Наверно, из-за того, что здесь практически сразу все наладилось. Ты только остальным не говори, – обеспокоенно взглянул на нее мужчина.
– Не скажу, – кивнула Хельга. Друзей едва не сбила с ног Рени, бросившаяся обнимать их. Она появилась словно из пустоты.
– Как же я рада вас видеть! – воскликнула девушка, освободив друзей от крепких объятий. – Эстель немного опоздает. У нее опять какие-то непонятные дела.
– Хорошо, что вообще придет, – улыбнулся Дарси.
– Твой подарок в машине, и одна я боюсь его вытаскивать, – подмигнула Рени. – Только обещай не делиться этим с детьми и Венди, а то мне обидно будет.
– Не уверена, что выйдет, но постараюсь, – просиял мужчина.
Они с трудом вытащили и занесли в магазин ящик, набитый бутылками с вишневым ликером. Такого запаса могло хватить как минимум на полгода.
– Только малолеткам этим не раздавай, – прошипела Рени, когда ликер оказался в подсобке.
– Постараюсь, – пробормотал Дарси, приводя прическу в порядок.
За столом было много людей, но Хельга практически никого из них не знала. Они пили пиво прямо из бутылок, жадно присасываясь к горлышкам, как пиявки к свежей плоти. Многие обсуждали музыку, не успевших подойти знакомых и поздравляли именинника, который выглядел взволнованным. Мужчина постоянно поглядывал на дверь. Хельга думала, что он ждет Венди и Эстель. Они сильно опаздывали. Рени не обращала внимания на болтливых детишек. Она без перерыва что-то нашептывала Дарси и хихикала. Тот изредка улыбался, но беспокойство не сходило с ярко накрашенного лица.
Дверь открылась в очередной раз. Хельга сразу узнала Бониту. На первый взгляд она казалась необыкновенно веселой, но если присмотреться, то можно было заметить, что на губах, покрытых помадой персикового цвета, застыла вымученная улыбка.
– С днем рождения, Дарси! – улыбнулась она еще шире, протягивая бесформенный сверток. – Сегодня не только твой праздник, но и мой. Мы с Педро наконец начали встречаться!
Хельга не сразу заметила пухлого подростка со щетинистыми щеками, руку которого крепко сжимала Бонита. Казалось, что его не волновало происходящее.
– Здорово, поздравляю вас, – слова мужчины прозвучали искренне. – Надеюсь, не разбежитесь за неделю, как часто бывает.
Бонита села к остальным, усаживая рядом и своего парня. Хельга не отводила от нее взгляда. По голосу и выражению лица девушки было понятно, что Педро – всего лишь попытка привлечь внимание Дарси. Похоже, Бонита получила не ту реакцию, на которую надеялась. Весь вечер она сидело тихо, практически не общаясь с друзьями и знакомыми. Хельге было жалко девушку. Такие, как она, выдумывают чувства и заставляют себя поверить в них, а потом страдают, не понимая, где поступили неправильно. Девочки, лишенные родительской любви и поддержки принимают за любовь обыкновенное дружелюбие.
Эстель и Венди ввалились в «Черную крысу», когда их уже перестали ждать. Их появление было шумным и внезапным. Взгляды гостей устремились на друзей. Они оставили у стены что-то плоское и присоединились к остальным. Эстель пила так много, будто только вернулась из пустыни, хватая закуски и запихивая их в рот, словно не ела целую вечность.
Трансвестит нехотя поглядывал на Хельгу, а она – на него. Они сталкивались виноватыми обиженными взглядами и тут же делали вид, что не замечают друг друга. Хельге хотелось сбежать. Она выдумывала предлог, чтобы скорее уйти. Каждая мысль казалась убогой и до ужаса неправдоподобной, как глупая шутка, закравшаяся в текст некролога.
Громкая музыка, сотрясавшая стены, отвлекала, но ровно до того момента, как подростки пытались заговорить с Хельгой. Она могла промямлить пару слов в ответ, но на большее ее не хватало. Девушке не хотелось обсуждать музыку или то, насколько Дарси клевый. Венди же никто не трогал. Судя по всему, подростки старались обходить его стороной, чтобы не напороться на насмешки и колкие замечания. Хельга прекрасно знала, что парень не запоминает их имена и лица, в отличие от Дарси. Венди было все равно, на кого из детей срываться: на парня, выгнанного из школы за неуспеваемость; на девчонку, которая ходит в одежде своей мамаши; да хоть на дочь президента – все они казались трансвеститу одинаковыми, как мошкара, собравшаяся над озером летним вечером.