-Я не знаю, - ослабевшим голосом ответила она. Все, что он говорил, казалось ей одной большой провокацией, будто он только и ждал повода, чтобы схватиться за ее глотку.
«Взять хотя бы его историю - при первом знакомстве люди не рассказывают таких подробностей. Если, конечно, они не хотят разрушить образ нормального человека. Зачем он рассказал это мне? Ему плевать, что я о нем подумаю. Он точно сумасшедший. Или же все это, только чтобы заговорить мне зубы?»
-А мне нравится этот дом. Нравится гораздо больше других. Я думаю, что смог бы провести здесь вечность. Знаешь такие места, где согласилась бы скоротать это время?
-Целую вечность?
-Ты думаешь - это долго? Но это совершенно не так. Вечность - это ровно столько, сколько ты живешь, не больше и не меньше. Дальше время прекращает свое существование для тебя, даже как понятие. И место, где ты согласилась бы провести отведенное тебе время, должно быть исключительно особенным. Ведь ты ценишь свое время, не так ли?
-Нет. Такого места я не знаю. - Ответила Клара, и подумала о том, что вечность для нее может оказаться слишком коротка. Мысль быстро осеклась, когда она вспомнила, что ее вечность может обрезать и незнакомец, тело которого ожило и задвигалось.
Он сделал шаг от окна и всем своим телом обратился к ней. До этого момента он стоял, словно неживая тень или свинцовый столб - точно понять было нельзя - обращенный взором далеко за грань того, что он видел. Он задумчиво всматривался сквозь окно, и по его взгляду можно было понять, что он видел нечто необыкновенное и особенное для него. Сосредоточенно всматриваясь в одно место, он не смел отвлечься от предмета своего внимания, даже когда говорил с ней. Клара была изрядно занята отслеживанием всех его движений и ловлей мимолетных намеков, которые могли указать ей на его дальнейшие действия, но даже при этом она не смогла не заинтересоваться таинственным видом из окна. Это «нечто», с одной стороны, наверняка могло оказаться концертом погоды - целый парад безумных выходок стихий. Но в такой чаще, как эта, можно было видеть только неисчисляемое количество узеньких водопадов, струящихся с широких листьев деревьев и собирающихся на земле в грязные потоки, ищущие яму или ручей, где можно остановить свой быстрый бег. «Но с другой стороны, незнакомец может быть просто сумасшедшим, или помешанным» - в который раз заметила Клара.
Когда он, наконец, развернулся, то стал казаться живым. Его прямо расправленные плечи, несмотря на укрывавшую их темную мантию и окружающую их чернь, резко выделялись на остальном фоне, как две нерушимые вершины; Незнакомец и вправду был высок, гораздо выше и крепче чем самый высокий из городских удальцов, налитых горячей кровью и обделенных умом. Его черная фигура напоминала ей князя тьмы: такого же могучего, грозного и безжалостно самоуверенного. Казалось, он не дышит. И хоть она не видела его поблескивающих глаз, она ярко ощущала, что они кропотливо ощупывают ее побелевшее лицо. Паника от такого столкновения становилась все сильней.
-Я могу идти? - нервно пролепетала Клара, точно вспомнив о наличии голосовых связок у себя в горле и естественном праве говорить.
-А ты можешь?- с иронией поинтересовался он.
-Могу.
-В таком случае, почему до сих пор стоишь здесь?
-Не знаю... - с тревогой призналась она и тут же почувствовала абсурдность сказанного.
Он развел руками, что спровоцировало кратковременную остановку ее дыханья. Ей показалось, будто его руки потянулись к ней, как лопасти гигантской мельницы. В тот вечер, если не в это самое мгновение, она поняла, как переоценивала силы своего самообладания.
Ее слова разбудили в незнакомце что-то живое, свойственное обычным людям. Его насмешила ее нерешительность и страх перед ним. Ведь он не сделал ей ничего, что могло бы напугать ее. Он мог быть виноват перед ней разве что своим присутствием. Улыбка заиграла на его лице, как давно не выглядывавшие лучи солнца на озерной ряби. Простодушно натянув уголки своих губ, он полностью изменился в лице. Но из смутных очертаний его головы она разглядела лишь то, что позволяло придумать ее воображение: насмешливую гримасу, ужасающую ее до глубины души. «Спокойно, Клара, у страха глаза велики...»
-С тобой приходится говорить так аккуратно и учтиво, будто ты ребенок. Или птица. Крикнешь ей, и она упорхнет. Нельзя говорить лишнего - это сложно. Понимаешь? - Его голос вдруг обрел певучесть и мягкость, и наконец, признаки интереса. Клара даже не качнула головой в ответ.