– Я поплыву под парусами, – решительно заявила девочка. – И буду сама править кораблем. Нет, ты будешь у штурвала, а я буду сидеть на палубе. Хотя нет, лучше я буду грести, или ты будешь грести, а я укажу тебе направление. А потом… Нет! Я знаю, что мы сделаем! Мы залезем в плоскодонку и будем брызгаться.
– Конечно, сделаем так, как ты захочешь.
Я решил проявить гостеприимство, хотя меня охватило неприятное чувство. Требовательная гостья, которую я опрометчиво впустил в Святая Святых, уже диктует мне свои правила.
– Нет, лучше вообще не полезем в лодку, – решила она, в конце концов, – в них всегда так качает. А куда ты идешь дальше?
– Я поднимаюсь по ступеням, – рассказывал я, – захожу внутрь и сразу же оказываюсь в Шоколадной комнате!
Девочка оживилась при этих словах и удовлетворенно забормотала: «Шоколадная комната»!
– В ней все виды шоколада, какие только существуют, – говорил я. – Мягкий шоколад с тягучей начинкой, белой и розовой. Его так любят девчонки. Твердый блестящий шоколад, который хрустит, когда откусываешь. Его можно долго-долго рассасывать!
– Мне мягкий больше нравится, – сказала девочка, – мягкого можно съесть намного больше!
Это был необычный для меня взгляд на вопрос, так что я посмотрел на подругу с интересом и уважением. Для нас шоколад не был каждодневным лакомством и, всякий раз, когда нам доводилось попробовать его, мы прибегали к различным ухищрениям, чтобы продлить удовольствие. Но мы слышали рассказы о детях, которые периодически получали столько шоколада, сколько могли съесть. И вот, передо мной, судя по всему, одна из этих счастливиц.
– Ты можешь съесть все шоколадки с начинкой, – великодушно разрешил я, – а я съем твердый шоколад, мне он нравится больше.
– Ни в коем случае! – пылко вскричала она. – Ты должен есть то же, что и я! Это не вежливо есть что-то другое. Давай так. Ты отдашь мне весь шоколад, а я потом поделюсь с тобой, когда захочу!
– Ладно, – хмуро пробурчал я.
Не особенно приятно, когда кто-то командует в придуманной тобой Шоколадной комнате.
– В следующей комнате, – продолжил я, – можно попить шипучки! Там по всей комнате мраморные раковины с серебряными краниками. Отворачиваешь нужный тебе кран, и из него льется шипучка.
– А какие там шипучки? – поинтересовалась девочка.
– Разные, – быстро ответил я.
(Она итак уже следит за тем, что я ем, не хватало только, чтобы она запретила мне пить шипучку.)
– Потом я иду по коридору к задней части дворца и выхожу в большой парк, великолепный парк. Там гуляют пони, на которых можно покататься, ездят кареты, повозки и даже есть маленькая железная дорога с паровозом и вагоном караульной службы. Можно сесть в вагон первого класса или караульной службы, а можно забраться в паровоз, куда угодно, одним словом.
– Я бы забралась в паровоз, – мечтательно пробормотала девочка. Или нет, я бы…
– А еще там множество солдат, – влез я.
Всему есть предел. Я не мог позволить обычной девчонке разрушить мою железную дорогу, перевернуть в ней все вверх тормашками.
– Солдат там сколько захочешь, и все они мои. Вдоль террасы выставлены в ряд латунные пушки! И каждый раз я приказываю им, и они палят из орудий!
– Ни в коем случае, – поспешно перебила девочка. – Я не хочу, чтобы они стреляли. Ты должен приказать им не стрелять. Ненавижу пушки. Если они начнут палить, я сразу убегу!
– Но… что же им еще делать? – ошеломленно возразил я.
– Не знаю, – ответила она, – но стрелять нельзя. Они могут погулять со мной, побеседовать, понести какие-нибудь мои вещи. Но стрелять из пушек я им запрещаю.
В этот момент я с грустью осознал, что из хозяина прекрасного дворца, в котором я имел обыкновение куражиться и вести себя весьма легкомысленно, я превращаюсь в обычного постояльца. Только подумать! Мои прекрасные солдаты должны будут нести для нее «какие-нибудь вещи»! Я решил не раскрывать перед подругой новые секреты, хотя их было еще предостаточно.
– А есть там другие мальчики? – небрежно спросила девочка через какое-то время.
– Конечно, – неосторожно ответил я. – Славные ребята. Мы с ними…
Тут я взял себя в руки.
– Мы будем, конечно, играть все вместе, но ты ведь моя подруга. Мы сядем в одну лодку, а потом вместе покатаемся в вагоне караульной службы, и я прикажу солдатам не стрелять!
Но девочка капризно смотрела в сторону, и я не смог добиться от нее ответа.