— Мне наплевать! Элен налила чай в кружку. Он выпил с удовольствием. — Угадай, где я был сегодня ночью? И Томас принялся рассказывать матери о ночи в Ножане, не упоминая Полину. Мать побежала за яичницей. Поставив сковородку на стол, подобрала скомканную телеграмму и расправила ее.
— Я могу?.. — Конечно… Она прочла короткий текст. Он улыбнулся, увидев, как телеграмма потрясла ее.
— Дай-ка мне… Положив телеграмму возле себя на стол, Томас прочитал ее вслух, не переставая жевать. Это была каблограмма из Нью-Йорка: «Выставка вызвала огромный интерес. Необходимо ваше присутствие. Привезите остальные полотна. Я телеграфировал в „Виндон Бритиш-Банк“, можете получить в нем аванс любого размера. До встречи. Очень рад. Тюрье».
— Ты же не поедешь туда! — крикнула Элен. Он бросил взгляд через открытую дверь на комнату Полины, где была видна незастеленная кровать, валявшееся на полу желтое платье, туфелька на перламутровом столике. И сказал:
— Почему же… Обязательно поеду…
Человечество избежало страшной катастрофы: эпидемию чумы, уничтожившей две трети населения Маньчжурии, удалось сначала остановить, потом полностью победить. За несколько месяцев до этого эпидемия грозила охватить весь мир.
В это время яхта князя Александра «Федор» вышла из Бангкока, направляясь во Владивосток. В первый же день плавания князь почувствовал, что его сердце отказывается работать. Он впервые понял, что смертен, как все люди. До сих пор подобные мысли не приходили ему в голову. Он содрогнулся, подумав, что может исчезнуть, не получив прощения от своего повелителя. Как только яхта пришла в русский порт, князь сел на специальный поезд, постоянно дожидавшийся его в начале Транссибирской магистрали.
Нигде, ни на Востоке, ни на Западе, уже целое тысячелетие не возникало ничего, подобного эпидемии, опустошавшей Маньчжурию. Повсюду горели костры, на которых сжигали тысячи мертвецов вместе с находящимися в коме живыми. Чтобы защитить себя от эпидемии, Россия полностью прервала связи со своими восточными соседями, создав на границах санитарные кордоны, для чего были привлечены регулярные войска. Для пущей безопасности разобрали рельсы на отрезке Транссибирской магистрали.
Поезд князя остановился из-за отсутствия рельсов. Темнело. Солнце опускалось над огромной равниной. Подул ледяной ветер. На востоке дымы погребальных костров окрасились розовым.
Князь не мог терять ни минуты. Он не имел права остановиться, а поэтому решил двигаться дальше пешком. Завернувшись в шубу, зашагал к Москве во главе колонны помощников, слуг, охранников и прочей челяди.
Загрохотали пулеметы. Князь упал вместе со своими спутниками. Потом их облили бензином. Вспыхнул костер, и ветер разнес еще один дым, такой же, как все остальные.
Через три дня после солнечного затмения военный французский дирижабль объемом 9000 кубических метров и длиной 88 метров с командой из шести человек достиг высоты 2500 метров. Командовал дирижаблем капитан Неан.
В одном из кабаков Дублина с голубым фасадом Джонатан пил пиво вместе с группой молодых ирландцев. Одного из них звали Джеймс Коннолли, и позднее он был расстрелян после поражения восстания 1916 года привязанным к стулу, поскольку ранение вызвало у повстанца гангрену, и он не мог стоять на ногах. Другой ирландец приехал из Америки, его звали Эймон де Валера. Самым старшим в компании был старый фений Том Кларк, ветеран, воевавший уже лет тридцать.
Пирс запел песню свободы, написанную им на древнем языке. Он был поэтом. Его вскоре повесили. К его голосу постепенно присоединились все остальные. Жан О сел за пианино, ударил по клавишам и запел на гэльском с тулузским акцентом. На противоположной стороне улицы Молли готовила обед для всей компании.
— Ма-ма-ма-ма, — сказала Бланш. И она шлепнула открытой ладошкой по тарелке так, что каша разлетелась во все стороны.
— Нехорошая девочка, — укоризненно сказала Элен. Она улыбалась. Была в восторге. Полина исчезла и не возвращалась. Бланш полностью принадлежала Элен….
— Ма-ма-ма ма… — У тебя нет мамы… Но это не беда… Она тебе не нужна, потому что я всегда с тобой… Открой ротик!.. Шире!.. Она сумеет защитить ребенка. От всех. И прежде всего от мужчин, от любви, от отвратительной любви, которая становится причиной всех бед и несчастий. От таких несчастий, как у бедной Джейн, которую бил и которой изменял муж, от несчастий Гризельды, пропавшей неизвестно где, от ее собственных несчастий, от несчастий Томаса и, в конце концов, возможно, что и от несчастий самой Полины…