Очень долго эта книга хранилась у меня в шкафу как воспоминание о моих первых литературных успехах, а потом бабушка куда-то сдала ее вместе с жопой и бедной Катей.
Научившись читать, я сразу же начал писать, и не что-то, а книги. Уже к пяти годам у меня была стопка из десяти сорокавосьмилистовых тетрадей, исписанных моими мемуарами. Читать свои шедевры я заставлял Славу и Льва, они вежливо кивали и говорили, что я молодец. Но мои чутье и эмпатия подсказывали, что пишу я посредственно и до гениальности мне далеко.
Поэтому я много писал и однажды сочинил сказку.
«Жил-был король…» – так начиналась эта сказка. Пока не гениально, но сейчас начнется.
«…Он правил Четырехдевятым Королевством и славился тем, что был очень жадным. Все его вещи были сделаны из золота, в его спальне были золотые стены, пол и потолок, а вместо кровати он спал на деньгах.
У короля был сын. Когда мальчику исполнилось десять лет, у него открылся удивительный дар: когда он плакал, его слезы превращались в золото. Узнав об этом, король решил, что хочет украсить свою корону пятьюдесятью золотыми слезинками, и велел слугам доводить сына до слез до тех пор, пока он не выплачет все пятьдесят слезинок.
Днями и ночами мальчика били розгами, собирая все слезы с его лица. Но на второй день он привык к боли и перестал плакать. Слуги всеми силами пытались заставить его зарыдать снова, но ничего не помогало. Кухарка даже принесла с кухни лук, но и это не сработало. Тогда король приказал:
– Приведите его мать и зарежьте у него на глазах.
Слуги были в ужасе, но приказ есть приказ. Поздно вечером они привели мать к мальчику в комнату и убили ее.
Тогда он снова заплакал от горя. Слуги обрадовались и принялись заново собирать его слезы. Но когда их общее число достигло сорока девяти, мальчик вдруг снова перестал плакать. Все были в отчаянии – ведь недоставало всего одной слезинки!
Как они ни старались дальше вызвать слезы у мальчика, больше ничего не срабатывало. Тогда слуги позвали короля, а он велел привести врача, чтобы тот объяснил, почему его сын больше не может плакать.
Врач осмотрел мальчика и сказал:
– У него просто кончились слезы. Он никогда больше не заплачет.
Поняв, что не сможет украсить корону слезами своего сына, король так расстроился, что от собственной жадности и жестокости заплакал сам. По его щеке скатилась слеза. Пятидесятая.
Но она не превратилась в золото».
Когда Слава прочитал эту сказку, он долго молчал. Закрыл тетрадь и молчал. Я подумал, что что-то не так, что получилось плохо.
– Ты сам это написал? – наконец спросил он.
Я не знал, стоит ли признаваться. А вдруг что-то все-таки не так?
– Ну да… – неуверенно произнес я.
Он смотрел на меня очень серьезно.
– Это замечательно. У тебя талант.
Я разулыбался.
– Какой?
– Пожалуй, один из самых мощных, – ответил он. – Если не забросишь, сможешь делать людей самыми счастливыми и самыми несчастными, используя только слово.
– Вау… – выдохнул я.
Когда сказку прочитал Лев, он лишь сказал:
– Я уже представляю, как мы будем объясняться с детским психологом. – И, наткнувшись на мой непонимающий взгляд, добавил: – Написано правда очень хорошо.
Талант… Звучало круто. Конечно, я не собирался ничего забрасывать и уже видел, как книги с моим именем стоят на полках в магазинах. Именно тогда на вопрос «Кем ты хочешь стать?» я начал отвечать: «Писателем», – и этот ответ по сей день остался прежним.
Но все-таки, бывало, я отказывался от своего таланта. Это стало случаться, когда я пошел в школу.
Однако перед школой случилось еще много всего. Например, я начал называть Славу папой. Тут нет никакой особенной истории: я проснулся утром и сразу его так назвал. Словно просто настал нужный момент.
А еще перед школой случился важный разговор. Пожалуй, один из самых важных за все время.
В тот раз между комнатами даже не закрывались двери. Слава и Лев сидели в зале и вроде бы говорили о чем-то обыденном, как вдруг Слава сказал:
– Ему в следующем году в школу.
– Да, я помню, – ответил Лев. – И что?
– Тебе не кажется, что надо валить?
– Куда валить?
– Желательно туда, где не принято бить людей. То есть подальше от этой страны.
Лев неприятно усмехнулся.
– Ты что, издеваешься?
– Разве?
– Почему ты говоришь об этом сейчас? Мы что, соберемся и уедем за полгода? Такие вещи годами решаются.
– Хорошо, – согласился Слава. – Давай начнем решать это с сегодняшнего дня. И как все решим – уедем.
Лев помолчал. Потом сказал очень четко:
– Я никуда не поеду.
– Почему?