А старший сценарист между тем внимательно и с неприкрытым любопытством рассматривал дом, куда его поселили, поскольку гостиницы на острове не было — достаточно было пустых домов. В самолете Варфоломей познакомился с попутчиком — охотоведом Христофором Кучиным, а вернее, не охотоведом, а заместителем начальника областного управления охоты, то есть человеком в высшей степени ответственным («Начальником», — вздохнул Варфоломей), но держался Кучин просто и, узнав, что Варя летит так далеко на север впервые, тут же взял над ним шефство, то есть пытался рассказать об острове. В грохоте «аннушки» ничего не было слышно, тогда он махнул рукой, достал из кармана куртки плитку шоколада, отломил половину и отдал ее Варфоломею.
По прилете на остров Христофор тут же познакомил его с встречающим (тот был при вездеходе), пригласил жить вместе, показал, где сельсовет, и, погрузив чемодан Варфоломея в вездеход, тронулся в гору, а Варя пешком пошел в сельсовет, так как до него рукой подать.
И вот теперь Варфоломей осматривает свое новое жилище. В доме никого нет, но ему сказали, что можно входить без ключа, дом не закрывается, и в углу он увидел свой чемодан, рюкзак и спальный мешок Христофора и понял, что дом этот принадлежит встречающему, что Христофор — начальник, а встречающий его — подчиненный.
Он снял очки, протер их замшей, снова надел, достал сандаловую расческу, понюхал ее, причесал бороду, сел на койку — она была без матраца и спальных принадлежностей — и вздохнул. Где-то он предчувствовал, что начинается новая жизнь или один из важнейших этапов его новой жизни, и, судя по всему (по чему? — он не мог еще понять), этап длительный. Далеко на севере у самого полюса очень часто бывает, что человека вдруг осеняет предчувствие истины или еще чего-то, ученые пока не дали этому объяснения.
Захотелось чаю.
Тогда он встал и пошел на кухню, к печке. Она была холодной. Рядом на стене висел плоский бак, из бака в печь шла тонкая трубка. Под баком стояло ведро. Варфоломей понюхал — горючее. На всякий случай он отошел подальше, не рискнув зажигать огонь.
Напротив у окна висел аккуратный шкафчик. Он открыл дверцу. Там было два отделения. Верхнее — домашняя аптечка, вся полочка заставлена склянками, пузырьками, коробками с таблетками.
В нижнем отделении ничего, кроме двух бутылок водки, не было. На обратной стороне дверцы приклеено объявление — на белом картоне черным фломастером: «Взял одну — верни две. О. В.».
Он быстро закрыл дверцу, ему не хотелось брать ни одной.
И тут он услышал топот ног на крыльце.
Дом, в котором оказался Варфоломей, принадлежит Ояру Винтеру. Если бы Варфоломей был чуть внимательней, он прочел бы на улице рядом с дверью табличку — «Областной Островной заказник № 1. Директор — О. Г. Винтер». Но табличка была наполовину занесена снегом, и Варя ее не заметил.
В лице директора совмещалось все: он был директором, егерем, охотрыбинспектором, бухгалтером, мотористом своей электростанции, таксидермистом, водителем вездехода, сторожем и младшим научным сотрудником. Получал за все он только одну ставку, все остальное входило в обязанности, регламентируемые степенью энтузиазма и самоотверженности.
Латыш Ояр Винтер — единственный блондин на острове, высокий, ладно скроенный викинг, с постоянной затаенной смешинкой в пронзительных серых глазах.
Слава о его бесстрашии и беспощадности к браконьерам пересекла границы острова и вышла на материк. И все потому, что ему так и не удалось за многие годы настичь и обезоружить браконьера, и он не виноват, если браконьерить тут никому не приходило в голову.
Но один случай все-таки был — он вписан в историю арктических приключений, и этот случай знают на всех островах Ледовитого океана и на побережье от Мурманска до Уэлена.
В 196… году на остров прибыла большая геодезическая партия с материка и работала полгода. В ТЗП обратили внимание, что партия, закупая в каждый очередной раз продукты, отказывается от мяса — и от консервов, и от свежей оленины. Ну что ж, может, там все вегетарианцы или просто запас большой привезли с материка.
Но однажды Нанук пришел к Винтеру и свалил у него в коридоре оленьи рога и несколько копыт. Тут уж не надо быть младшим научным сотрудником, чтобы определить — дело рук человека, убиты олени, которые здесь на вольном выпасе.
В ту же ночь Нанук и Винтер выехали на собачьей упряжке на восток острова, к балкам геодезистов. Прибыли ранним утром. Никто их не ждал. В балке-столовой готовился завтрак, аромат жареной оленины не спутаешь ни с чем.