Визирь испуганно поднял глаза:
- Ну что Вы, Хюррем Султан. Даже мысли такой нет. Я далеко не Ибрагим Паша и знаю о правилах султаната.
- Дай Аллах, это так, иначе не сносить тебе головы. Ты сделал то, что я просила?
- Да, Госпожа, - хитро улыбнулся Рустем и протянул мне тоненькую папку. - Я собрал все мнения купцов и знатных беев Амасьи о деятельности Шехзаде Мустафы. Они оказались именно такими, какие мы и ожидали. Критика, недовольство, негодование только растет.
Я пролистала бумаги из папки и довольно улыбнулась:
- Молодец, Рустем. Ой, не знаю, правильно ли я поступаю!
- Конечно, правильно, Султанша! Вы обеспечиваете будущее продолжение правящей Династии от Вас!
Я вздохнула. Сразу вспомнилось, как мы с Гюнеш позвали гадалку, чтоб разъяснить её сны. Девушка получила свой ответ - Ахмед просто скучал по матери. Тогда я спросила и о своём будущем:
" - А мне скажи, что будет дальше? Буду ли я Валиде Султан? Кто взойдет на престол?
Гадалка посмотрела на меня и вывела узоры на песке:
- Не бывать Вам Валиде Султан! Никто не станет Валиде! Это место займёт кровная принцесса Династии! На престол взойдет... Я вижу три... Третий сын Повелителя... Вижу герб... Русь. Этот шехзаде русский от роду, видимо, один из Ваших сыновей. Но не радуйтесь, Султанша! Это обернётся проклятием! Вижу реки крови, озёра, моря... Прольется братская, сыновняя кровь! Наступит момент, и отец убьёт своего сына! Бойтесь, Султанша!"
Эти слова эхом отразились в моей голове. Я повернулась к Рустему и отдала ему папку с информацией.
- Султанша, я ещё кое-что нашёл! - воскликнул Рустем. - Мустафа хочет жениться на Румейсе Султан. Это вопреки правил.
- И что ты хочешь от меня, Паша?
- Госпожа, отзывы знатных беев я отнесу Султану сам. Ваше дело - напоминать ему об этом. Капля за каплей мы вольём яд сомнения в сердце Падишаха и он решит избавиться от Мустафы!
- Хорошо, Рустем. Я сделаю всё, что в моих силах.
Я вышла из покоев и оперлась плечом о стену. Всё плыло, будто в тумане. Не ведая от чего, я резко потеряла сознание...
Глава XXVIII. Сердце мести не помеха.
Я очнулась в своих покоях. Рядом сидела Михримах. Увидев, что я открыла глаза, дочь всплеснула руками:
- Валиде! Вы очнулись! О Аллах, Вы нас так напугали! Лекари обследовали Вас и сказали, что...
Я напрягла слух.
- ...Что у Вас больное сердце, Валиде. Вам нельзя волноваться, иначе Вы часто будете падать в обмороки.
- Не волноваться... Как с такой жизнью не волноваться? Каждый день приносит всё новые, неприятные сюрпризы!
- Валиде, что в этот раз Вас расстроило? - жалостливо спросила Михримах.
- Лучше не спрашивай, моя Луноликая.
Двери распахнулись и в покои забежал Сулейман. Он был не на шутку напуган. Падишах сел на моя кровать, схватив мою руку.
- Повелитель, - попыталась приподняться я.
- Не вставай, Хюррем. Я слышал, что ты сегодня упала неподалёку от ташлыка рабынь. У тебя больное сердце. Что привело мою луну в такое состояние?
Сулейман поцеловал мою руку и улыбнулся. Я посмотрела на Михримах, всем видом давая понять, чтоб она вышла. Дочь сразу поняла мой намёк и поспешно покинула комнату:
- Повелитель, Валиде, с Вашего позволения...
Мы одобрительно кивнули. Как только за спиной дочери захлопнулась дверь, я начала свою песню:
- Сулейман, Падишах души моей, я тут такое узнала. Даже говорить страшно.
- Что случилось, моя Хюррем? - забеспокоился Повелитель и стал держать мою руку ещё крепче.
- Сулейман, наш Мустафа... Ты знаешь, я всегда относилась к нему, как к сыну, никогда не желала зла, но это верх всего. Шехзаде хочет жениться на своей рабыне из Боснии Румейсе Хатун, до этого её звали Надеждой Франкос.
Повелитель нахмурил брови. Его лицо исказилось в гримасе недовольства.
- Франкос... Это та самая семья Герцоговинских купцов, из-за которых были испорчены и заблокированы в порту наши торговые суда... Я, конечно, понимаю - он может держать Румейсу, как свою фаворитку, но свадьба шехзаде категорически запрещена! Хюррем, ты уверена в этом?
- Ты не веришь мне?
- Ну почему же, Хюррем. Просто это серьёзное обвинение. Я обязательно разберусь с этим!
- Сулейман, к тебе заходил Рустем? - спросила я и стала ожидать непритязательного ответа.
- Да, он принёс отчёты из Амасьи, чем я крайне недоволен! На Мустафу в последние годы поступают одни жалобы!
- Я надеюсь, ты не воспринял их всерьёз?
- Всё требует доказательств, Хюррем. А особенно то, что касается государственных дел в санджаках моих сыновей! Я не допущу ни малейшей оплошности!
- Дай Аллах, Шехзаде Мустафа окажется невиновным!
Я вела себя довольно противоречиво. В голове у меня было одно - в ушах Сулеймана звучало другое. Когда я оправдывала Мустафу, тем самым старалась отвести от себя подозрения в клевете. И это на редкость работало. Падишах слушал меня, словно главного улема, внимал каждому моему слову и впитывал в себя всю сущность этих разговор. Постепенно, пусть и медленно, мы двигали Повелителя своими руками к главному решению, которое должно координально изменить судьбу Османов.
Сулейман улыбнулся и поцеловал мои ладони, словно величайшую реликвию.
- Если бы ты знала, как благодарен Всевышнему за то, что он послал мне тебя...
Я улыбнулась и приподнялась.
- Хюррем! - начал возражать Падишах, но тут же растаял от моих объятий.
Даже если века пройдут, минут тысячелетия, наша любовь будет жить в стенах дворца Топкапы. Каждая крупица этих камней будет пропитана нежностью и первозданностью наших искренних чувств...
Я посмотрела Повелителю в глаза и улыбнулась:
- Душа души моей, мой Падишах...
- Хюррем, я пойду. Скоро совет Диивана. А ты лежи и отдыхай, после собрания я снова зайду к тебе!
- Хорошо, буду ждать.
Сулейман окинул меня удовлетворённым взглядом и покинул моё ложе. Как только он вышел из покоев, я позвала одну из служанок:
- Эй, Нихал, подойди сюда!
Девушка быстро подбежала к моей кровати, склонив голову в чинном поклоне:
- Да, Султанша.
- У меня к тебе дело, Нихал. Аккуратно пройди в покои Михримах Султан, старайся, чтоб тебя никто не заметил. Позови мою дочь, скажи, чтоб пришла.
- Простите за дерзость, но к чему такая скрытность?
- Ты слышала, что я тебе сказала! Хочешь оказаться на дне Босфора за лишние вопросы? Немедленно исполнила моё пожелание!
- Как прикажете, Султанша.
Девушка поспешно вышла из покоев и я осталась один на один со своими мыслями. За окном светило яркое солнце, озаряя каждый уголок моей комнаты. Я встала с кровати и подошла к месту своей аудиенции. На диване лежал маленький сверток, весь из бумаги, а внутри явно лежало что-то предназначенное мне. Я нахмурила брови, пытаясь понять, откуда он взялся и стала рвать толстый слой бумаг. Когда я добралась до середины, то несказанно удивилась: это была маленькая записка, завернутая в трубочку. Я сняла резинку и стала разворачивать послание, там было написано, как ни странно по-русски:
" Ну здравствуй, Александра! Сколько лет прошло, сколько воды утекло. А я до сих пор помню тебя: твои ясные глаза, рыжие, огненные волосы, искреннюю, добрую улыбку. Возможно, ты и не вспомнишь меня спустя более чем 30 лет, но это не нужно. Я знаю, что ты теперь любимая жена Повелителя Империи Османов, главная женщина, которой поклоняются в этом государстве. Кто бы мог подумать, не правда ли? Ты ли дочь священника из Рогатина? Нет, ты уже давно как Роксолана Хюррем Хасеки Султан, которую редко называюи Александрой Лисовской. Что ж, ты добилась небывалой власти и высоты, мы очень рады этому. Я желаю тебе счастья, долгих лет жизни и славного правления твоих сыновей. Я больше никогда не напишу тебе и не появлюсь в твоей жизни. Не стоит писать мне ответ, тем более, ты даже не знаешь, кому и писать-то. Пусть Господь Наш никогда не покидает тебя, Александра. Надеюсь, ты получила это письмо. С теплом, ..."