Глава XVIII. Джихан и Гюнеш.
Прошла неделя. Джихангир приехал в Стамбул. И, буквально через два дня после приезда моего сына, Сулейман назначил Заседание Диивана на следующую неделю. Рустем Паша очень переживал. Он поддерживал моего Баязида, как и Михримах. Я всегда это знала. Михримах и Рустем очень боялись, что губернатором Сарухана станет Мустафа. Ибо если санджак-беем Манисы будет Селим, положение Баязида не ухудшится.
Я стояла на террасе. Шёл дождь. Я приказала Сюмбюлю, чтоб он позвал Гюнеш и Джихан. Я давно с ними не разговаривала. После смерти Мехмета Джихан замкнулась в себе, стала малообщительной и задумчивой. Это очень меня угнетало. Но в то же самое время, она умудрялась воспитывать Хюмашах очень весёлой и умной девочкой. А вот Гюнеш наоборот. После рождения сына она превратилась из спокойной, грустной девушки в искрящийся шар счастья! Каждую свободную минуту проводила с Ахмедом и Джихангиром. Её глаза светились, словно испускали лучи Солнца. Она ведь и есть солнце - Gьneю.
Наконец, пришли мои Султанши с детьми. Я обернулась.
- Султанша, - промолвили девушки в один голос.
- Здравствуйте, я так вас ждала!
- Валиде Хасеки Султан!!! - кинулась в мои объятья Хюмашах.
- Моя милая! Ты уже такая большая!
- Нам уже 5 лет! - улыбнулась Джихан.
Я посмотрела в глаза внучки. Она была точной копией Мехмета! Эти карие глаза, каштановые волосы, умный, ласковый взгляд - всё напоминало о Мехмете.
- Хюррем Султан, - обратилась ко мне Джихан, - у Хюмашах есть для вас подарок!
Я обернулась к внучке и спросила:
- Что же ты мне приготовила, моя прелестная Госпожа?
Девочка улыбнулась и позвала служанку. Та поднесла ей подушку. На ней лежала накрытой какая-то вещь. Хюмашах сняла покрывало и протянула мне венок. Он был сплетён из розочек, тюльпанов, одуванчиков и нарциссов.
Я улыбнулась:
- Хюмашах, ты сама его сплела?
- Да, бабушка. Я даже сама цветы собирала! Вы же показывали мне, как плетут венки у Вас на Родине в Руси. И я захотела стать совсем как Вы!
- У тебя очень хорошо получилось, Хвала Аллаху! Совсем скоро будешь мастерски плести венки!
- Спасибо, Валиде Султан.
Хюмашах застеснялась и поцеловала мою руку.
- Хюррем Султан, у меня все покои в её венках! Уже некуда девать эту красоту! Скоро наша Хюмашах весь сад дворца Топкапы общиплет! - улыбнулась Джихан.
Я засмеялась и подошла к Гюнеш.
- Сияющее солнце моего Джихангира, моя Гюнеш Султан!
Она поцеловала мою руку и служанки дали мне Ахмеда. Он спокойно сопел на моих руках и даже не шелохнулся.
- Шехзаде Ахмед хорошо кушает?
- Да, но моего молока хватает.
- Хорошо! Ты просто умница, подарила Джихангиру сына, сделала его счастливым!
- Ну что Вы, Султанша. Это Шехзаде Джихангир осчастливил меня! Вы боялись, что меня спугнёт горб нашего Шехзаде, но когда я увидела, насколько широка, добра и чиста его душа, то я влюбилась в его душу! Это и есть моё счастье!
- Джихангир проводит ещё с кем-то ночи, кроме тебя?
- Нет.
Я кивнула головой в знак удовлетворения ответом. Гюнеш не сводила со своего сына глаз, будто не доверяла моему материнскому опыту. Мне наоборот это понравилось. Значит, она очень хорошая мать. Как и все русские женщины.
Глава XIX. Губернатор Манисы.
Прошла неделя. Наступил день Заседания, где всё и должно было решиться. Селим и Баязид как всегда поругались перед самым приёмом. Они дрались на матраках, Баязид оказался сильнее, а Селим не хотел этого признавать. Мои Шехзаде словно порох - подкинь огня, они сразу вспыхнут. Особенно Баязид. Он унаследовал мой вспыльчивый характер, непреклонный нрав. Это было его главной бедой - мой Лев не контролировал себя в спорных ситуациях. Баязид либо начинал кричать, либо кидался в драку.
А Селим был полной противоположностью Баязида. Он не дрался и не кричал. Селим жаловался, сбегал или мстил исподтишка. Такой характер был гораздо хуже, чем вспыльчивость и упрямость.
В двери постучали. В комнату ворвался Сюмбюль:
- Султанша, Заседание начинается. Нам нужно спешить!
- Да, конечно! Пойдем!
Я встала с дивана, и мы с Сюмбюлем вышли из покоев. В гареме было пусто. Мы без лишних вопросов добрались до тайного тоннеля.
Я зашла в тёмную комнату и прислонила ухо к трубке. Сулейман только-только начинал собрание.
- Приветствую вас! С именем Аллаха я начинаю Заседание Диивана! -на время в зале всё стихло.
- Я пригласил сюда всех своих сыновей, всех Пашей и Беев, для того, чтобы объявить вам свою волю. Я долго думал, кого назначить на место моего покойного Мехмета. Но всё же, сделал свой выбор. Предоставляю слово Визир-и-Азаму Рустему Паше.
- Повелитель, мне прочитать ваш указ?
- Да, Рустем.
- Волей великого Падишаха, султана Сулейман Хана, зачитываю: " Именем Аллаха и пророка его Мухаммеда, в бейлик санджака Сарухан, губернатором Манисы, назначается наш достопочтенный...
Я замерла. Сердце бешено колотилось. Только не Мустафа! Только не Мустафа!
- ...Шехзаде Селим и тем самым становится главным престолонаследником!
Я отошла от трубки. О Аллах! Какое великое счастье! Мой Селим, мой Лев, стал престолонаследником. Ещё большей милости Сулеймана удостаивался только Мехмет. Он был Падишахом в его сердце. Не зря Повелитель воздвиг на могиле нашего сына трон, дабы показать, кто был бы истинным султаном Османской Империи!
Я, обрадованная такими новостями, вышла из тайной комнаты. На меня тут же накинулся с вопросами Сюмбюль:
- Ну, Султанша? Кто же?
- Наше счастье, Сюмбюль! Санджак-беем Манисы стал Селим!
- О Всевышний! Но ведь Вы хотели Баязида...
- Какая разница? Сейчас главное убрать с пути Мустафу.
- Вы правы, Султанша. И в Ваших силах я не сомневаюсь. Но а что будет потом? Как Вы разнимите этих двух вояк, если они сцепятся из-за престола? Что Вы будете делать?
- Это вопрос времени. А так как оно ещё не пришло, то не будем забивать себе головы!
Мы двинулись к моим покоям. На Золотом Пути я увидела Махидевран с её служанками.
Она подошла и поклонилась:
- Хюррем Султан...
- Махидевран, ты слышала последние новости?
- Какие, если не секрет? То, что моего Льва Мустафу назначили губернатором Сарухана? - усмехнулась она.
Я засмеялась:
- Ты как всегда полна амбиций, Гюльбахар. Мустафе не светит даже ничтожного клочка земли Османской Империи. Губернатором Манисы назначили моего шехзаде Селима, Махидевран. Очнись и посмотри в глаза реальности.
- Селима? Но...
- Махидевран, не утруждайся. Иди к себе.
- Не тебе указывать, что мне делать, пусть ты и Хасеки Баш-Кадин Султан! Я мать главного претендента на трон! И я всё ещё остаюсь Баш-Кадин Султан! Пусть и не законная супруга! Ты не смеешь мне приказывать!
- Делай, что хочешь. Ты всегда задирала нос. Твоя спесь погубила всю любовь Сулеймана к тебе, если такая вообще была. Твоя алчность пожирает твою душу, и она же убила моего Мехмета. Пусть всё будет на твоей совести!
Я улыбнулась и направилась в свои покои.
Глава XX. Снег.
Прошло 5 дней. Приближался январь. Шехзаде ещё до сих пор гостили в Топкапы. Мои мысли были заняты лишь отношениями Нурбану и Селимие. Девушки неладили. Селимие слишком гордилась своим положением главной жены, а Нурбану злилась из-за этого. Мне даже говорили, что в Конье они подрались. Хотя, может это просто слухи? Не знаю, я не видела, поэтому не могу быть полностью уверенной.
Я сидела в шатре дворцового сада. Несмотря на зиму, день выдался очень тёплым. Лютые морозы немного утихли и в саду стали чаще появляться девушки из гарема. Они играли в снежки, совсем как маленькие дети. Это так напоминало моё детство! Чем старше я становилась, тем всё чаще я вспоминала Родину, детство, родителей, друзей. В этот момент я вспомнила обычный январский день, который мы с провели вместе с сестрой.