С т у д з и н с к и й. Лучше бы на диван. Ищи рану, рану ищи!
Ш е р в и н с к и й. Голова разбита!..
С т у д з и н с к и й. Кровь в сапоге... Снимайте сапоги...
Ш е р в и н с к и й. Давайте перенесем его... туда... Нельзя же на полу, в самом деле...
С т у д з и н с к и й. Лариосик! Живо несите подушку и одеяло. Кладите на диван.
Переносят Николку на диван.
Режь сапог!.. Режь сапог!.. У Алексея Васильевича бинты в кабинете.
Шервинский убегает.
Спирт захватите! Господи Боже мой, как он подвернулся? Что такое?.. Где Алексей Васильевич?..
Шервинский прибегает с йодом и бинтами. Студзинский бинтует голову Николки.
Л а р и о с и к. Он умирает?
Н и к о л к а (приходя в себя). О!
М ы ш л а е в с к и й. С ума сойти!.. Говори одно только слово: где Алешка?
С т у д з и н с к и й. Где Алексей Васильевич?
Н и к о л к а. Господа...
М ы ш л а е в с к и й. Что?
Стремительно входит Е л е н а.
Леночка, ты не волнуйся. Упал он и головой ударился. Страшного ничего нет.
Е л е н а. Да его ранили! Что ты говоришь?
Н и к о л к а. Нет, Леночка, нет...
Е л е н а. А где Алексей? Где Алексей? (Настойчиво.) Ты же с ним был. Отвечай одно слово: где Алексей?
М ы ш л а е в с к и й. Что же теперь делать-то?
С т у д з и н с к и й (Мышлаевскому). Этого не может быть! Не может!..
Е л е н а. Что же ты молчишь?
Н и к о л к а. Леночка... Сейчас...
Е л е н а. Не лги! Только не лги! Мышлаевский делает знак Николке – «молчи».
С т у д з и н с к и й. Елена Васильевна...
Ш е р в и н с к и й. Лена, что вы...
Е л е н а. Ну, все понятно! Убили Алексея!
М ы ш л а е в с к и й. Что ты, что ты, Лена! С чего ты взяла?
Е л е н а. Ты посмотри на его лицо. Посмотри. Да что мне лицо! Я ведь знала, чувствовала, еще когда он уходил, знала, что так кончится!
С т у д з и н с к и й (Николке). Говорите, что с ним?!
Е л е н а. Ларион! Алешу убили...
Ш е р в и н с к и й. Дайте воды...
Е л е н а. Ларион! Алешу убили! Вчера вы с ним за столом сидели – помните? А его убили...
Л а р и о с и к. Елена Васильевна, миленькая...
Ш е р в и н с к и й. Лена, Лена...
Е л е н а. А вы?! Старшие офицеры! Старшие офицеры! Все домой пришли, а командира убили?..
М ы ш л а е в с к и й. Лена, пожалей нас, что ты говоришь?! Мы все исполняли его приказание. Все!
С т у д з и н с к и й. Нет, она совершенно права! Я кругом виноват. Нельзя было его оставить! Я старший офицер, и я свою ошибку поправлю! (Берет револьвер.)
М ы ш л а е в с к и й. Куда? Нет, стой! Нет, стой!
С т у д з и н с к и й. Убери руки!
М ы ш л а е в с к и й. Что ж, я один останусь? Ты ни в чем ровно не виноват! Ни в чем! Я его видел последним, предупреждал и все исполнил. Лена!
С т у д з и н с к и й. Капитан Мышлаевский, сию минуту выпустите меня!
М ы ш л а е в с к и й. Отдай револьвер! Шервинский!
Ш е р в и н с к и й. Вы не имеете права! Вы что, еще хуже сделать хотите? Вы не имеете права! (Держит Студзинского.)
М ы ш л а е в с к и й. Лена, прикажи ему! Все из-за твоих слов. Возьми у него револьвер!
Е л е н а. Я от горя сказала. У меня помутилось в голове. Отдайте револьвер!
С т у д з и н с к и й (истерически). Никто не смеет меня упрекать! Никто! Никто! Все приказания полковника Турбина я исполнил!
Е л е н а. Никто!.. Никто!.. Я обезумела.
М ы ш л а е в с к и й. Николка, говори... Лена, будь мужественна. Мы его найдем... Найдем... Говори начистоту...
Н и к о л к а. Убили командира...
Елена падает в обморок.
Занавес
Действие четвертое
Через два месяца. Крещенский сочельник 1919 года. Квартира освещена: Елена и Лариосик убирают елку.
Л а р и о с и к (на лесенке). Я полагаю, что эта звезда... (Таинственно прислушивается.)
Е л е н а. Что вы?
Л а р и о с и к. Нет, это мне показалось... Елена Васильевна, уверяю вас, это конец. Они возьмут город.
Е л е н а. Не спешите, Лариосик, ничего еще не известно.
Л а р и о с и к. Верный признак – стрельбы нет. Откровенно вам признаюсь, Елена Васильевна, за эти последние два месяца мне страшно надоела стрельба. Я не люблю...
Е л е н а. Я разделяю ваш вкус.
Л а р и о с и к. Я полагаю, что эта звезда здесь будет очень уместна.
Е л е н а. Слезайте, Лариосик, а то я боюсь, что вы себе голову разобьете.
Л а р и о с и к. Ну что вы, Елена Васильевна!.. Елка на ять, как говорит Витенька. Хотел бы я видеть человека, который бы сказал, что елка некрасива! Ах, Елена Васильевна, если бы вы знали!.. Елка напоминает мне невозвратные дни моего детства в Житомире... Огни... Елочка зеленая... (Пауза.) Впрочем, здесь мне лучше, гораздо лучше, чем в детстве. Вот отсюда я никуда бы не ушел... Так бы просидел весь век под елкой у ваших ног и никуда бы не ушел...
Е л е н а. Вы бы соскучились. Вы страшный поэт, Ларион.
Л а р и о с и к. Нет, уж какой я поэт! Куда там, к чер... Ах, извините, Елена Васильевна!
Е л е н а. Прочтите, прочтите что-нибудь новенькое. Ну прочтите. Мне очень нравятся ваши стихи. Вы очень способный.
Л а р и о с и к. Вы искренно говорите?
Е л е н а. Совершенно искренно.
Л а р и о с и к. Ну хорошо... Я прочту... Я прочту... Посвящается... Ну, одним словом, посвящается... Нет, не буду я вам читать стихи.
Е л е н а. Почему?
Л а р и о с и к. Нет, зачем?..
Е л е н а. А кому посвящается?
Л а р и о с и к. Одной женщине.
Е л е н а. Секрет?
Л а р и о с и к. Секрет. Вам.
Е л е н а. Спасибо вам, милый.
Л а р и о с и к. Что мне спасибо!.. Из спасибо шинели не сошьешь... Ой, извините, Елена Васильевна, это я от Мышлаевского заразился. Вы знаете, такие выражения вырываются...
Е л е н а. Я вижу. По-моему, вы в Мышлаевского влюблены.
Л а р и о с и к. Нет. Я в вас влюблен.
Е л е н а. Не надо в меня влюбляться, Ларион, не надо.
Л а р и о с и к. Знаете что? Выйдите за меня замуж.
Е л е н а. Вы трогательный человек. Только это невозможно.
Л а р и о с и к. Он не вернется!.. А как же вы будете одна? Одна, без поддержки, без участия. Ну, правда, я поддержка довольно парши... слабая, зато я вас очень буду любить. Всю жизнь. Вы – мой идеал. Он не приедет. Теперь в особенности, когда наступают большевики... Он не вернется!
Е л е н а. Он не вернется. Но не в этом дело. Если бы он даже и вернулся, все равно моя жизнь с ним кончена.
Л а р и о с и к. Его отрезали... Я не мог смотреть на вас, когда он уехал. У меня сердце кровью обливалось. Ведь на вас было страшно смотреть, ей-Богу...
Е л е н а. Разве я такая плохая была?
Л а р и о с и к. Ужас! Кошмар! Худая-прехудая... Лицо – желтое-прежелтое...
Е л е н а. Что вы выдумываете, Ларион!
Л а р и о с и к. Ой... действительно, черт-те что... Но теперь вы лучше, гораздо лучше... Вы теперь румяная-прерумяная...
Е л е н а. Вы, Лариосик, неподражаемый человек. Идите ко мне, я вас в лоб поцелую.
Л а р и о с и к. В лоб? Ну, в лоб – так в лоб!
Елена целует его в лоб.
Конечно, разве можно меня полюбить!
Е л е н а. Очень даже можно. Только у меня есть роман.
Л а р и о с и к. Что? Роман! У кого? У вас? У вас роман? Не может быть!
Е л е н а. Разве уж я не гожусь?
Л а р и о с и к. Вы – святая! Вы... А кто он? Я его знаю?