Входит Е л е н а.
Л а р и о с и к. А!..
М ы ш л а е в с к и й. Брось, Ларион, куда нам с суконным рылом в калашный ряд. Лена ясная, позволь, я тебя обниму и поцелую.
С т у д з и н с к и й. Поздравляю вас, Елена Васильевна.
М ы ш л а е в с к и й (идет за Лариосиком, убежавшим в переднюю). Ларион, поздравь – неудобно! Потом опять сюда придешь.
Л а р и о с и к (Елене). Поздравляю вас и желаю вам счастья. (Шервинскому.) Поздравляю вас... поздравляю.
М ы ш л а е в с к и й. Но ты молодец, молодец! Ведь какая женщина! По-английски говорит, на фортепьянах играет, а в то же время самоварчик может поставить. Я сам бы на тебе, Лена, с удовольствием женился.
Е л е н а. Я бы за тебя, Витенька, не вышла.
М ы ш л а е в с к и й. Ну и не надо. Я тебя и так люблю. А сам я по преимуществу человек холостой и военный. Люблю, чтобы дома было уютно, без женщин и детей, как в казарме... Ларион, наливай! Поздравить надо!
Ш е р в и н с к и й. Погодите, господа! Не пейте это вино! Я вам сейчас принесу. Вы знаете, какое это вино! Ого-го-го!.. (Взглянул на Елену, увял.) Ну так, среднее винишко. Обыкновенное «Абрау-Дюрсо».
М ы ш л а е в с к и й. Лена, твоя работа! Женись, Шервинский, ты совершенно здоров! Ну, поздравляю вас и желаю вам...
Дверь в переднюю открывается, входит Тальберг в штатском пальто, с чемоданом.
С т у д з и н с к и й. Господа! Владимир Робертович... Владимир Робертович...
Т а л ь б е р г. Мое почтение.
Мертвая пауза.
М ы ш л а е в с к и й. Это номер!
Т а л ь б е р г. Здравствуй, Лена! Вы как будто удивлены?
Пауза.
Немного странно! Казалось бы, я мог больше удивляться, застав на своей половине столь веселую компанию в столь трудное время. Здравствуй, Лена. Что это значит?
Ш е р в и н с к и й. А вот что...
Е л е н а. Погоди... Господа, выйдите все на минутку, оставьте нас вдвоем с Владимиром Робертовичем.
Ш е р в и н с к и й. Лена, я не хочу!
М ы ш л а е в с к и й. Постой, постой... Все уладим. Соблюдай спокойствие... Нам выкатываться, Леночка?
Е л е н а. Да.
М ы ш л а е в с к и й. Я знаю, ты умница. В случае чего кликни меня. Персонально. Ну что ж, господа, покурим, пойдем к Лариону. Ларион, забирай подушку, и идем.
Все уходят, причем Лариосик почему-то на цыпочках.
Е л е н а. Прошу вас.
Т а л ь б е р г. Что все это значит? Прошу объяснить.
Пауза.
Что за шутки? Где Алексей?
Е л е н а. Алексея убили.
Т а л ь б е р г. Не может быть!.. Когда?
Е л е н а. Два месяца тому назад, через два дня после вашего отъезда.
Т а л ь б е р г. Ах, Боже мой, это ужасно! Но ведь я же предупреждал. Ты помнишь?
Е л е н а. Да, помню. А Николка – калека.
Т а л ь б е р г. Конечно, все это ужасно... Но ведь я же не виноват во всей этой истории... И согласись, это никак не причина для устройства такой, я бы сказал, глупой демонстрации.
Пауза.
Е л е н а. Скажите, как же вы вернулись? Ведь сегодня большевики уже будут...
Т а л ь б е р г. Я прекрасно в курсе дела. Гетманщина оказалась глупой опереткой. Немцы нас обманули. Но в Берлине мне удалось достать командировку на Дон, к генералу Краснову. Киев надо бросить немедленно... времени нету... Я за тобой.
Е л е н а. Я, видите ли, с вами развожусь и выхожу замуж за Шервинского.
Т а л ь б е р г (после долгой паузы). Хорошо! Очень хорошо! Воспользоваться моим отсутствием для устройства пошлого романа...
Е л е н а. Виктор!..
Входит М ы ш л а е в с к и й.
М ы ш л а е в с к и й. Лена, ты меня уполномачиваешь объясниться?
Е л е н а. Да! (Уходит.)
М ы ш л а е в с к и й. Понял. (Подходит к Тальбергу.) Ну? Вон!.. (Ударяет его.)
Тальберг растерян. Идет в переднюю, уходит.
М ы ш л а е в с к и й. Лена! Персонально!
Входит Е л е н а.
Уехал. Дает развод. Очень мило поговорили.
Е л е н а. Спасибо, Виктор! (Целует его и убегает.)
М ы ш л а е в с к и й. Ларион!
Л а р и о с и к (входит). Уже уехал?
М ы ш л а е в с к и й. Уехал!
Л а р и о с и к. Ты гений, Витенька!
М ы ш л а е в с к и й. «Я гений – Игорь Северянин». Туши свет, зажигай елку и сыграй какой-нибудь марш.
Лариосик тушит свет в комнате, освещает елку электрическими лампочками, выбегает в соседнюю комнату. Марш.
Господа, прошу!
Входят Ш е р в и н с к и й, С т у д з и н с к и й, Н и к о л к а и Е л е н а.
С т у д з и н с к и й. Очень красиво! И как стало сразу уютно!
М ы ш л а е в с к и й. Ларионова работа. Ну, теперь позвольте вас поздравить по-настоящему. Ларион, довольно!
Входит Л а р и о с и к с гитарой, передает ее Николке.
Поздравляю тебя, Лена ясная, раз и навсегда. Забудь обо всем. И вообще – ваше здоровье! (Пьет.)
Н и к о л к а (трогает струны гитары, поет).
М ы ш л а е в с к и й (поет). Так за Совет Народных Комиссаров...
Все, кроме Студзинского, подхватывают:
С т у д з и н с к и й. Ну, это черт знает что!.. Как вам не стыдно!
Н и к о л к а (запевает).
Л а р и о с и к. Замечательно!.. Огни... елочка...
М ы ш л а е в с к и й. Ларион! Скажи нам речь!
Н и к о л к а. Правильно, речь!..
Л а р и о с и к. Я, господа, право, не умею! И, кроме того, я очень застенчив.
М ы ш л а е в с к и й. Ларион говорит речь!
Л а р и о с и к. Что ж, если обществу угодно, я скажу. Только прошу извинить: ведь я не готовился. Господа! Мы встретились в самое трудное и страшное время, и все мы пережили очень, очень много... и я в том числе. Я пережил жизненную драму... И мой утлый корабль долго трепало по волнам гражданской войны...
М ы ш л а е в с к и й. Как хорошо про корабль...
Л а р и о с и к. Да, корабль... Пока его не прибило в эту гавань с кремовыми шторами, к людям, которые мне так понравились... Впрочем, и у них я застал драму... Ну, не стоит говорить о печалях. Время повернулось. Вот сгинул Петлюра... Все живы... да... мы все снова вместе... И даже больше того: вот Елена Васильевна, она тоже пережила очень и очень много и заслуживает счастья, потому что она замечательная женщина. И мне хочется сказать ей словами писателя: «Мы отдохнем, мы отдохнем...»
Далекие пушечные удары.
М ы ш л а е в с к и й. Так-с!.. Отдохнули!.. Пять... шесть... Девять!..
Е л е н а. Неужто бой опять?
Ш е р в и н с к и й. Нет. Это салют!
М ы ш л а е в с к и й. Совершенно верно: шестидюймовая батарея салютует.
За сценой издалека, все приближаясь, оркестр играет «Интернационал».
Господа, слышите? Это красные идут!
Все идут к окну.
Н и к о л к а. Господа, сегодняшний вечер – великий пролог к новой исторической пьесе.
С т у д з и н с к и й. Кому – пролог, а кому – эпилог.