Взгляд оппонента стал более решительным. Я понял почему: произошедшее никак не входило в картину его мира. Он оказался в нелепой ситуации, как будто попросил кого-то придержать дверь, пока он нёс тяжёлую сумку, а ему не то, что дверь не придержали, так ещё и показали огромный фак. Вот такой взгляд у него был.
А это, стоит отметить, очень его разозлило. И, чтобы подначить эту эмоцию я засмеялся ему в лицо. Как человек, он не мог не среагировать иначе, кроме как занервничать и допустить ошибку. Заключалась она в том, что он решил повторить трюк, но теперь уже колющим ударом. А суть фокусов такова, что они удаются только с первого раза. А затем всё!
Мне даже почти не пришлось уворачиваться — его оружие попало мне между туловищем и рукой, точнее проехалось туда, потому что костюм вновь отразил скользящий удар. Когда это произошло, я прижал к себе лезвие предплечьем, а кистью вывернул его руку таким образом, что неожиданно он выпустил эфес. Не став удерживать оружие подмышкой, я поймал саблю правой рукой и тут же хлестнул ей по его левой руке.
Силы этого удара не хватило, так как рука не оторвалась. Видимо, сабля была туповата. Но со второго удара всё вышло как надо — рука отделилась от туловища. Когда бьёшь с целью отрубить руку — нужно учитывать несколько нюансов. Есть кости, которые напрямую мешают отделению, это я знаю как антрополог. Хотя, при дробящем ударе, а второй у меня вышел практически таковым, многие факторы теряют своё значение.
Монах без руки с удивлением посмотрел на то, как его рука отвалилась от него и туловище стало поливать всех вокруг кровью. Поначалу он даже не издал никакого звука — лишь смотрел то на свою руку, которая шевелилась на полу, на своих коллег, и на стремительно вылетающую кровь.
— Позволь, — сказал я ему, хлопнув по груди ладонью, чтобы он подвинулся.
Монах подвинулся, продолжая также безмолвно и в шоке смотреть за происходящим. Кровь попадала и на меня, но сейчас это было уместным. Когда враги видят меня в крови, многое меняется в их восприятии, и потому их действиями легче управлять. Собственно, подвинул я его для того, чтобы поскорее вытащить свой нож из головы монаха, который лежал лицом вниз.
Когда я наклонился, я, конечно, приглядывал за тем, что происходило вокруг меня. Монах с лапшой не на шутку рассердился и посмотрел на оставшихся монахов таким взглядом, что они разом вскочили со своих мест.
— Да погодите вы… — Сказал я, еле выдернув нож.
Он действительно застрял в кости и мне пришлось повозиться какое-то мгновение.
Естественно, ждать из них никто не стал, и вчетвером они тут же бросились на меня. Вот только и я не из тех, кто тормозит. Я уже понял, что ребята устраивали косплей черепашек-ниндзя, или что-то в этом роде, что у каждого из них была своя фишка и, конечно, своё оружие. В детали мне вдаваться было некогда и незачем. Поэтому, когда передо мной появился шест с лезвиями на концах, я тут же разрубил его пополам имеющейся саблей, а сам клинок направил точно в живот, чем оттолкнул первого.
От того, что был с двумя кинжалами я отпрыгнул, потому что с ним, предположительно, следовало повозиться. Дело в том, что короткое режущее и колющее оружие — не является орудием битвы. Это — орудие убийства. Поэтому его нужно было либо сразу вывести из строя, либо использовать его как убийцу своих. Он попробовал пырнуть меня, но я притянул за шкирку другого монаха, в руках которого был небольшой боевой топор.
Кинжалы его не задели — монах вовремя остановился. Однако, человек с топориком тоже быстро сориентировался и чуть было не ударил меня тупым концом оружия в висок. И всё бы у него получилось, если бы в этот момент я не отвёл его руку… Отрезая ему нос.
— А! — Вскрикнул он.
Я ударил его в живот, он споткнулся о тело лежащего первого нападавшего и по инерции укатился куда-то к деревянной клетке, откуда донёсся треск.
На шею мне накинули цепь. Горло сдавило, но я чувствовал, что для этого противнику пришлось серьёзно поднапрячься, возможно даже, что он на мне повис. Это был отличный момент, чтобы броситься на меня второму монаху с кинжалами.
— А-а-а! — Сдавленно заорал я.
— А-А-А!!! — Яростно закричал монах с кинжалами в ожидании того, что именно он станет фатальным героем.