Девица вскидывает голову. Медлит минуту, другую. Внимательно разглядывает столпившихся на крыльце людей.
Естественно, ни к ней, ни к малышке никто не кидается с радостными воплями. Инна и Анька смотрят на нежданных гостей враждебно, а прислуга — настороженно.
Я не знаю, какие мысли бурлят в маленькой башке с болтающимися мелированными прядками, но одно ясно: наша новая родственница прикидывает план действия и, что-то надумав, храбро поднимается по лестнице вместе с дочкой.
Киваю Алексу, нашему управляющему, на приближающихся женщину и девочку, прошу.
— Посели в правом крыле.
Мачеха с Анькой как по команде удивленно вскидываются. Поджимают губы в понимающей гримасе. В правом крыле мои апартаменты и кабинет.
— Меньше встреч, крепче нервная система, — усмехаюсь, заходя в дом.
Огромный холл, выполненный в стиле борокко, поражает с первого раза. Но меня эта красота не трогает давным-давно.
Слышу сзади сдавленный возглас Кристины и тоненький голосок Лизы.
— Мама, это музей?
«Я приехала в музей покупать себе друзей, — приходит на ум детская присказка. — Только здесь, детка, ты друзей точно не обретешь…»
— Нет, милая, это дом, где жил твой папа, — объясняет ребенку Кристина, а мне хочется только за одно упоминание об отце оторвать ей голову.
— Багаж, как привезут, поднимут вам в комнату, — перебиваю девицу. Взмахом руки показываю на лифт, примостившийся среди статуй и пальм.
— Сюда, пожалуйста.
— Нам бы вполне подошла обычная гостиница, — недовольно пыхтит Кристина, вместе с дочкой заходя следом.
— Поверьте, здесь не хуже, — усмехаюсь снисходительно. — Море, солнце, песок, — ни с того ни с сего ляпаю фразочку из старого анекдота.
И злюсь сам на себя за безрассудство. Какого эта девица на меня так действует? И самое главное, за каким хреном я велел поселить ее рядом с собой?
В интимной близости, твою мать…
Естественно, я любому навешаю лапшу на уши про безопасность, но самому себе давно предпочитаю не врать.
Не потому, что в принципе не тяготею к брехне. Могу и намести пурги, если вынуждают обстоятельства. Просто обманываться на свой счет себе дороже.
Да, черт побери, я хочу эту женщину! И при первом удобном случае затяну в койку. А если еще удастся лишить мерзавку причитающихся ей денег, то сам себе выдам приз. Куплю Астон Мартин последней модели.
Порадую свое раздутое суперэго.
Краем глаза замечаю, как услужливая горничная распахивает дверь гостевой комнаты. А сам, даже не попрощавшись, сворачиваю за угол в свои апартаменты. Улыбаясь, иду через длинный коридор. Слышу, как сзади, чеканя шаг, спешит Жека.
— Командир, — окликает он меня, как только за нами закрывается толстая дубовая дверь. — Кажись, наша краля поселилась в спальне, смежной с твоей. Так задумано?
— Если девушка предложит, я никогда не откажусь, — хмыкаю самодовольно и, закинув портфель в первое попавшееся кресло, выхожу на балкон. Лениво разглядываю море, плещущееся у самого берега, и гору, отделяющую виллу от остального мира. Тянусь, млея от накатившей радости.
— Хорошо-то как, господи!
А вернувшись в комнату, прошу Жеку.
— Свяжись с нотариусом. Когда там срок оглашать завещание? И попроси Алекса не устраивать ритуальных кормежек. И так всем тошно.
Пройдя в спальню, лениво стягиваю пиджак, расстегиваю запонки и, стащив сорочку и брюки, оглядываю комнату.
Ветер словно паруса теребит белые шелковые шторы, а вазы на тумбочках и комоде ломятся от свежесрезанных роз. Тяну носом чуть уловимый аромат, а взгляд уже прикован к большому зеркалу в позолоченной раме.
В комнате Кристины такое же. Стоит лишь нажать на потайной замок, и зеркала превратятся в дверь, с давних пор соединяющую обе спальни.
Руки чешутся нажать на золотой завиток и открыть дверцу. Да еще «парень» в боксерах подзуживает.
— Давай, пойди к ней…
— Угомонитесь, ребенок в комнате, — приказывает всем моим органам здравый смысл. — Еще рано. Игра только начинается.
4. Кристина. Враждебный берег
В ушах стучит от накатившей ярости, и сердце ухает, как сумасшедшее. Вот нормальный человек этот Матвей? Просто выкрал нас с Лизой из самолета и привез в дом Александра Юрьевича. А тут его жена… дочка…
Стыдно-то как, господи!
Прижимаю ладони к горящим щекам. Всего лишь на мгновение вспоминаю наш разговор с Сашей.
— Они не узнают, — уговаривал он меня. Приводил железобетонные доводы. И я согласилась.
Вытираю слезы, стоящие в глазах и растерянно оглядываю номер, то есть гостевую спальню. Никак в голове не укладывается, что вот так запросто дала обвести себя вокруг пальца. Шершнев даже никаких усилий не приложил. За ручку придержал, дверцу в машину открыл. А дальше я сама… Все сама…