Лифт дёрнулся и остановился. Двери с шелестом разъехались в стороны, выпуская своих пассажиров.
Севастьянов не выходил, он тяжело дышал и смотрел на меня немигающим и очень страшным взглядом.
А я даже пошевелиться не могла. Ноги, словно приросли к полу. В груди бешено колотилось сердце. Диана дико орала и тянулась ручками вниз, туда, где лежал её заяц.
— Хорошо, — сказал он вдруг.
Наклонился и поднял игрушку. Оттряхнул от несуществующей пыли и протянул зайца моей Диане. Малышка прекратила кричать, икнула и забрала игрушку.
Дрожащими руками кое-как достала бутылочку с водой из сумки и дала попить своей малышке.
— Что, хорошо? — испуганно переспросила у него, так как он молчал, а лишь следил за мной, за Дианой и за нашими действиями.
— У меня есть друг в больнице, – сказал он. – Он быстро проведёт тест. Я позвоню ему прямо сейчас и… назначу встречу.
Не поверила своим ушам.
Он снова нажал кнопку лифта, и теперь, мы поехали наверх.
— Когда вы сами убедитесь, что этот ребёнок не от меня, то вы будете вынуждены…
— Что? — напряглась от его слов.
Его взгляд заскользил по моему телу, он криво ухмыльнулся и произнёс:
— Впрочем, нет. Вы совершенно не в моём вкусе.
От его гадких слов вспыхнула как спичка и почувствовала, что густо покраснела.
— Когда вы узнаете, что Диана – ваша дочь, то прошу вас сделать только одно — оплатите ей операцию. Потом мы навсегда исчезнем из вашей жизни.
— Если это так, то исчезнуть придётся только вам, — произнёс он с коварной ухмылкой.
Я похолодела.
Заранее уверенная в результатах тестирования, я громко сглотнула и подумала: «Неужели, Севастьянов станет добиваться полной опеки над Дианой?»
Живот скрутило от нехорошего предчувствия.
«Он не посмеет…»
«Я считаю себя матерью Дианы, хоть родила её не я».
Глава 4
Наталья
Несмотря на свой внутренний раздрай, страх и антипатию к этому человеку, которую он вызвал буквально за считанные минуты, я всё же нашла в себе силы, благодарно ему улыбнуться и сказать:
— Благодарю вас, что согласились на тест, Макар Демидович. И ещё раз хочу попросить у вас прощения, что так неожиданно я и Диана ворвались в вашу жизнь и повторюсь, что если бы не ситуация, то я… никогда бы не пришла к вам.
Под шокированным взглядом секретарши, которая буквально уронила свою вставную челюсть на пол, мы вернулись в кабинет Севастьянова.
Охраны уже не наблюдалось.
И вот снова, мы оказались в его кабинете.
Диана уже откровенно изнемогала, ей хотелось кушать и спать.
— Солнышко моё, сейчас…
Пока Севастьянов звонил своему другу и договаривался «о встрече», я достала молочную смесь, и удобно расположив малышку у себя на коленках, начала её кормить.
Севастьянов завершил разговор и завороженно глядя на то, как малышка кушает, странным тоном произнёс:
— Я помню Светлану. Высокая, длинноногая блондинка.
— Да, — кивнула его словам. — А это Диана – её дочь.
«Значит, между ними и правда была близость».
— Ты не похожа на свою сестру, — заметил он.
— Я пошла в маму, а Света – в отца, — пояснила ему. — Хоть я и не помню родителей. Они погибли.
— Сочувствую, — сухо произнёс мужчина и сказал: — Завтра утром, в шесть ноль-ноль, за тобой и ребёнком я пришлю своего водителя. Он отвезёт вас в клинику. Андрей, мой друг, обещал провести тест очень быстро — через восемь часов уже будет готов результат. А пока, оставь свой адрес и телефон.
Я продиктовала ему свои контакты, Севастьянов быстро всё записал в блокнот и кивнул.
— Отлично. Надеюсь, завтра ты убедишься в том, что я не отец этой… девочки и оставишь свои угрозы при себе.
Я долго смотрела ему в глаза, немигающим взглядом и глухо произнесла:
— Хорошо, но дайте своё слово, что если всё окажется наоборот и вы – отец Дианы, то… То вы не станете её у меня отбирать.
Он сощурил глаза и весь как-то угрожающе подобрался. Атмосфера в кабинете наполнилась ледяным холодом. Я видела и чётко осознавала, что этот мужчина воспринимает меня и Диану как самую гадкую неприятность или даже угрозу своей сладкой и счастливой жизни. На его холёном лице появилась гримаса презрения.
— Поговорим об этом после теста, — произнёс он небрежно.
Я не заслуживала таких язвительных интонаций, но в данной ситуации могла только молчать и соглашаться с ним, потому, как, здесь и сейчас я находилась в роли просителя.
Диана оттолкнула от себя смесь и широко зевнула. Её глазки стали закрываться.