Этторе подумал, что с человеком, поселившимся наверху, сделать это, наверное, будет не так-то просто, прежде всего потому, что он вообще в мир Рики не вписывался. Точнее говоря, он был совсем из другого мира. Ее ценности были совершенно чуждыми для американца. И тем не менее Этторе был доволен. Жена этого человека приняла, Пинта в понедельник пойдет в школу, а он может спокойно заняться своими проблемами. Потом он вспомнил фразу жены, которая очень его удивила.
– Ты сказала, что Кризи тебя пугает.
– Да. Но, возможно, это слово не совсем точно отражает то, что я почувствовала. От него, скорее, исходит какая-то скрытая угроза. Он чем-то похож на прирученного дикого зверя, но на самом деле никогда не знаешь, чего от него ожидать. Помнишь ту немецкую овчарку, которая была у Арредо? Она прожила в семье пять лет и вдруг бросилась на него и покусала.
– Рика, но ведь он – не собака!
– Это я просто так сказала, для примера. Мне кажется, его что-то мучает, бередит ему душу. Это лишь мое ощущение, оно совсем меня не беспокоит, скорее разжигает интерес. Мне бы хотелось больше о нем узнать – о его прошлом. Просто любопытно, как он воспринимает мир.
Она зевнула и улеглась поудобнее. Ее слова заставили Этторе подумать о том, как мало ему на самом деле известно о Кризи. Надо бы, наверное, поглубже под него копнуть. Но ведь если его рекомендовало агентство, и там-то должны знать, тянется ли за ним что-либо противозаконное или нет. В любом случае, дело сделано.
Рика придвинулась к нему, дыхание ее стало ровным. Она спала.
Только утром Этторе вспомнил, что она так и оставила его неудовлетворенным.
Глава 5
Пинта чинно сидела на переднем сиденье рядом с Кризи. Он предупредил, что по дороге его отвлекать нельзя. Ей, правда, это было не совсем понятно, потому что ехали они по широкой автостраде, соединяющей Комо с Миланом, и, как ей казалось, вести машину на такой трассе совсем не трудно. Однако Кризи хотел определить потенциально опасные участки дороги. Это прежде всего крутые повороты, где надо снижать скорость, и пустынные участки пути, вдоль которых нет никаких строений. Он мысленно соотносил чисто военную ситуацию устройства засады с попыткой похищения, опытным глазом подмечая и фиксируя те участки дороги, где организовать нападение удобнее всего.
Через полчаса Пинта показала ему поворот, и несколько минут спустя они остановились у ворот школы. Девочка выпрыгнула из машины и надавила на железную ручку в стене. Кризи остался в машине, фиксируя в уме наличие заостренных шипов на прутьях ограды и отсутствие каких бы то ни было заградительных сооружений перед воротами.
На уровне глаз открылось маленькое смотровое окошко, Пинта что-то в него сказала старому привратнику, и ворота медленно распахнулись. Девочка прошла на территорию школы и махнула рукой Кризи, который последовал за ней на машине. Внутри, на большом участке земли, стояло громоздкое здание, увитое плющом. Кризи припарковал автомобиль во дворе и подошел к Пинте. Она показала ему площадку для игр и беговую дорожку слева от школы, и небольшую рощу справа, которая тянулась до самой стены. Они немного прошлись по участку, и Кризи решил, что в самой школе и на примыкавшей к ней территории девочка находится в достаточной безопасности.
Из двери вышла немолодая седая женщина, Пинта подбежала к ней, расцеловала ее в обе щеки и подвела к Кризи.
– Это – синьора Делюка, наш завуч. – Потом девочка обернулась к учительнице и с гордостью в голосе произнесла: – А это – Кризи, мой телохранитель.
– Мистер Кризи, детка, – поправила Пинту синьора Делюка.
– Нет, синьора, он сказал, чтобы я называла его просто Кризи.
После обмена рукопожатиями завуч пригласила его на чашку кофе. Все прошли в ее комнату, на верхнем этаже школы. Небольшое помещение было заставлено мебелью, всюду, где только можно, стояли фотографии. Женщина заметила, что Кризи внимательно их рассматривает.
– Все это – мои воспитанники, – улыбнулась хозяйка, – мои дети. Их сотни, и многие из них уже давно стали взрослыми. Но для старой учительницы они навсегда останутся детьми.
Ситуация показалась Кризи странной, он и не думал, что есть школы, обстановка в которых так располагает к дружескому общению. Его собственный недолгий опыт учебы в школе был совершенно иным. Теперь ему стало ясно, почему Пинте хотелось сюда вернуться.
Прислуга принесла серебряный поднос с кофе. Когда она разлила его по чашкам, учительница заговорила с Пинтой о школе. Потом, видимо почувствовав некоторое смущение от того, что оставила Кризи без внимания, обернулась к нему.
– Вы давно занимаетесь такого рода работой, мистер Кризи?
– Нет, – ответил он. – Этим делом я занялся недавно, но подобные виды службы мне хорошо знакомы.
Женщина вздохнула.
– Да, страшные дела сейчас творятся. У меня похитили двоих детей из школы. Не здесь, конечно, и вреда им никакого не причинили, но для них это оказалось страшной травмой, и еще не скоро они оправятся. – Она положила руку на колено девочки. – Так что присматривайте, пожалуйста, за нашей Пинтой. Мы очень рады, что она снова к нам вернется.
– Все равно, я рада еще больше, – улыбнулась девочка и стала рассказывать обо всех своих обидах на гувернантку.
Через несколько минут Кризи поймал взгляд девочки, и они встали, собираясь уходить.
– Вы, наверное, не итальянец? – спросила женщина, провожая их к машине.
– Нет, он американец, – бросила Пинта, – из штата Теннесси.
Обратив внимание на восторг, с которым девочка это произнесла, женщина улыбнулась.
– В таком случае, мистер Кризи, не могу не сделать вам комплимент по поводу вашего итальянского языка. Вы, видимо, учили его в Неаполе?
– Меня обучал неаполитанец.
– Я так и поняла по вашему выговору. – Она указала на дверь с задней стороны здания. – Здесь у нас кухня. После занятий мы стараемся не задерживать девочек и вовремя отправлять их домой, но если вдруг придется ждать, вам приготовят кофе. – Женщина печально улыбнулась. – Сейчас, к сожалению, такое время, что у многих девочек есть телохранители.
Кризи поблагодарил пожилую учительницу, Пинта ее поцеловала в щеку, и они уехали.
Обратно он решил поехать другим путем. Девочка удивилась, но он объяснил, что хочет изучить и эту дорогу, посмотреть ее опасные участки и дома, стоявшие на обочинах, в которых могут спрятаться похитители.
Какое-то время Пинта вела себя спокойно, но визит в школу и встреча с синьорой Делюкой слишком взволновали ее. Она не сводила глаз с большого молчаливого человека, сидевшего рядом, и в конце концов спросила:
– Кризи, тебе нравилось учиться в школе?
– Нет.
– Совсем не нравилось?
– Нет.
Его лаконичные ответы не обескуражили Пинту, и она как ни в чем не бывало задала очередной вопрос:
– Но почему?
– Школа, где я учился, очень отличалась от твоей, и там не было ни одного учителя, похожего на синьору Делюку.
Еще какое-то время они ехали молча, пока Пинта размышляла над его ответом, потом снова спросила:
– Значит, ты не был там счастлив?
Кризи вздохнул, чтобы сдержать нараставшее раздражение, и проговорил:
– Счастье – это состояние ума. Я никогда не думал о том, был я в школе счастлив или нет.
Девочка почувствовала его недовольство, но она еще была не настолько взрослой и осмотрительной, чтобы сделать соответствующие выводы. Поскольку его приезд совпал с радостными для нее событиями, точнее говоря, стал их причиной, она хотела поделиться с Кризи своим счастьем. Однако его настроение смущало девочку. Она не знала, что он по натуре своей человек молчаливый и замкнутый. А ей так хотелось узнать его поближе! Пинта посмотрела на его сжимавшие руль руки со следами ожогов и коснулась одной из них.