Кризи подошел к нему и тоже облокотился о перила.
– Мне нужна помощь, Гвидо.
Гвидо кивнул и положил руку на плечо Кризи.
– Считай, ты ее уже получил. Все, что я в состоянии сделать. Только убивать я больше не буду. С этими играми я завязал. Ей обещал. А в остальном – только скажи, что тебе надо.
– Убивать снова я тебя никогда не попросил бы, ты же знаешь. С этим я и сам справлюсь. Но если ты согласишься мне помочь, это может быть для тебя опасно.
Гвидо только улыбнулся.
– Мне к опасностям не привыкать. – Он пристально взглянул на Кризи. – Ты знаешь, кто это сделал?
Кризи кивнул.
– Да, и знаю совершенно точно. Мне удалось их хорошо разглядеть, а потом я специально наводил о них справки. Человека, который стрелял, зовут Сандри. За рулем машины сидел бандит по имени Раббиа. Они работают на своего босса – Фосселлу. – Он мрачно усмехнулся. – Держатся они очень уверенно. Говорят, что в то время были в Турине, и это подтверждает дюжина свидетелей.
– Как тебе удалось выяснить их имена?
– Полицейские показали мне альбом с харями всех известных им бандитов, и я без труда узнал тех, кто мне был нужен.
– А полицейским ты ничего не сказал?
Кризи отрицательно покачал головой.
– Рассуди сам: что бы с этими подонками сделали, даже если бы я на них и указал? Ну давай, Гвидо, сам пошевели мозгами.
Вопрос, естественно, носил чисто риторический характер, но тем не менее Гвидо на него ответил.
– Самое большое, что им бы грозило, – несколько лет тюрьмы, которые они провели бы со всеми удобствами. Они ходили бы за решеткой с высоко поднятой головой, и их досрочно выпустили бы. Ты же сам знаешь, как это делается.
– Вот именно. Но на этот раз так просто и дешево отделаться им не удастся.
Гвидо подумал немного над его словами и сказал:
– Да, разделаться с ними не будет трудно. Ты сможешь их убрать, не оставив следов, и тихо исчезнуть. К верхушке они, скорее всего, не принадлежат.
– Нет, Гвидо, все будет не так, – произнес Кризи спокойно, но очень уверенно.
Гвидо озадаченно на него взглянул.
– Как же тогда ты собираешься действовать?
– Расплачиваться будут не только эти двое. Я разделаюсь со всеми, кто имел какое бы то ни было отношение к похищению и хоть как-то погрел на нем руки. До самого верха. Я разворошу все вонючее гнездо этой мрази.
Гвидо слушал его с удивлением, а когда Кризи закончил, звонко рассмеялся. Дело не в том, что он не верил другу – в веселое настроение его привел размах того предприятия, на которое тот решился. Кризи усмехнулся в ответ.
– Теперь ты понимаешь, почему мне будет необходима твоя помощь.
– Еще как понимаю! А ты-то сам отдаешь себе отчет в том, что задумал? Ты понимаешь, с кем тебе придется столкнуться?
– В общем, да. Я, конечно, пока не все знаю, но расклад себе представляю. В Милане власть поделена между двумя боссами мафии – Фосселлой и Абратой. Похищение было сделано с ведома и по поручению Фосселлы, значит, распоряжение Раббии и Сандри давал он. Свою долю от этого получил Конти в Риме, поэтому я и с ним разберусь. И, наконец, самый жирный кот в Палермо – Кантарелла. Он наложил лапу на все – теперь вместе со всеми придется и ему по счетам платить.
Гвидо снова улыбнулся.
– Конти я знаю и жалеть о нем совсем не буду. Как-нибудь потом расскажу тебе историю нашего знакомства. А как тебе удалось обо всем этом узнать?
Кризи пожал плечами.
– Читал старые газеты. Времени у меня было в избытке. Эти скоты так в себе уверены, что не стесняются сами себя рекламировать. Кроме того, я прочел книгу одного журналиста по имени Андато – «Другая страна». Ему действительно удалось глубоко копнуть. Никак в толк не возьму, почему он до сих пор еще жив.
Гвидо покачал головой.
– Когда книга опубликована, убивать автора уже нет никакого смысла. Они разделываются с людьми со стороны только для того, чтобы сохранить в тайне свои секреты. А если книга вышла – секретов не осталось. – Какое-то время он размышлял. – Но в любом случае я смогу тебе помочь. У меня сохранились кое-какие старые связи. Думаю, выяснить их внутренний расклад и систему отношений в организации мне удастся.
– Связи, говоришь, у тебя сохранились?
Гвидо ухмыльнулся.
– Да. Я никогда тебе не рассказывал, чем занимался до того, как вступил в Легион. Надо же, как иногда в жизни все забавно складывается! Ну да ладно, я тебе об этом как-нибудь в другой раз расскажу. Чем еще я могу быть тебе полезен?
Они прошли в кухню, чтобы налить кофе, потом сели за стол и стали обсуждать детали.
Кризи уже отработал стратегию операции. Он так тщательно продумал отдельные звенья операции, что Гвидо был просто поражен. Ему только оставалось делать в блокноте пометки, касавшиеся транспорта и конспиративных квартир. Записав все, что было необходимо, он откинулся на спинку стула и глотнул немного кофе, пристально глядя на друга.
– Это неплохо, Кризи, очень неплохо. Я прекрасно понимаю, что после того, что ты собираешься сделать в Милане, иногда тебе придется действовать по обстоятельствам, но к тому времени у тебя уже будет надежная информация. Скажи, ты в самом деле понимаешь, против каких сил собираешься выступить?
– Если у тебя есть что сказать, я внимательно тебя выслушаю.
Гвидо попытался упорядочить свои мысли.
– На самом деле они еще могущественнее, чем считает или хочет считать большинство. На полицию они, как правило, вообще не обращают внимания, а в некоторых случаях даже контролируют ее. Они не раз расправлялись с неугодными им судьями. Политиков они подкупают на всех уровнях – от сельских чиновников до министров. В некоторых районах страны, особенно на юге и в Сицилии, они в прямом смысле слова олицетворяют закон, карая и награждая по собственному усмотрению. Многие тюрьмы управляются ими изнутри. За последние несколько лет власти не раз пытались принять против мафии какие-то меры. В Калабрии они и сейчас хотят вывести этих бандитов на чистую воду. В Реджо, например, идет большое судебное разбирательство о коррупции и насильственном выкупе участков у мелких землевладельцев для строительства нового сталелитейного комбината, но… что правительство может противопоставить бандитам? Полиция, суды и тюрьмы либо коррумпированы, либо наводнены их же людьми. Есть, конечно, среди полицейских, судебных исполнителей и судей честные и смелые люди, но система в целом слишком слаба. Только Муссолини в тридцатые годы удалось их немного прижать к ногтю, но это произошло лишь потому, что боролся с ними фашистскими методами. Вместе с бандитами из мафии от репрессий государства в те годы погибли многие ни в чем не повинные люди. Но после Муссолини мафия стала еще сильнее, чем раньше. На них работают тысячи информаторов, включая служащих полицейских. Они имеют собственные группы боевиков в каждом городе, а дальше к югу – и в каждом селе. Так что эти подонки опираются на целую армию хорошо вооруженных людей по всей Италии.
Налив себе и Кризи еще кофе, Гвидо рассказал другу, чем в молодости занимался в Неаполе, особое внимание уделив отношениям с Конти.
– Да, жарковато мне, должно быть, придется, – признал Кризи. – Но кое-что складывается и в мою пользу. Во-первых, я, как и Муссолини, могу бороться против них теми методами, которые полиция применять не имеет права, в частности, террором. Эти люди сами часто им пользуются, но не испытали его на своей шкуре. Во-вторых, я буду получать информацию по мере реализации своего плана – перед тем как воздать должное каждому из тех, кто это заслужил. Такого рода сведения полиция тоже получить не может, потому что не пользуется теми методами, которые мне никто не помешает применить.