– Эх, – сказала Наташа искренне. – Автор известный вообще?
– Вряд ли. Там псевдоним, тупой. И название фейс-палм.
– Эх-эх. А «у нас здесь» – это где, в Сарасовске, в области, в России?
Аня, подумав, с сожалением сказала:
– Не уточняется. Город наш, но не наш.
Наташа сделала восхищенное лицо, Аня, хихикнув, пояснила:
– В смысле, российский, но чтоб прямо Сарасовск – не уверена. Придуманный, конечно. Местами хорошо, местами совсем буэ.
– Пичалька. Привязка к месту или там к реальным событиям спасает, даже если херово написано. Ладно, раз начало хорошее, возьмем его. И финал сразу.
Аня виновато сказала:
– Я до финала не дошла. Стиль все-таки мешает, дебильный, и ошибки всё время исправить хочется. Потом, я бумажные книги для себя сто лет не читала, только учебники. Рукописи тем более.
– Привыкай. Сама выбрала.
– Ага. Он там в середке вообще Сологуба дает, но получается всё равно «Проза.ру». Очень жаль, конечно, вы правы.
– Задолбала выкать. Штрафовать начну.
Аня, снова хихикнув, поспешно кивнула. Наташа на секунду замерла и осведомилась:
– Слышь, мать, Сологуба и Крестовского же нет в школьной программе. И в программе программеров, хе-хе, тем более нет. Ты зачем их читала? И зачем с такой базой не на филфак пошла?
Аня повела плечом и с неохотой объяснила:
– Учителем не хочу, а остальная филология помирает.
– Помрешь мудрым не по годам неучем, – одобрила Наташа.
– Книжку в гроб не положишь, это моя бабушка говорила. А я думала: вот умрешь, я тебе в гроб обязательно…
Аня умолкла и заморгала, глядя в пол.
Наташа мягко сказала:
– В общем, ввязалась – добивай. Куски хорошие есть – прелестно, их и возьмем. А если Павэл-сэбя-нэ-по-товарищески нормальный лонгрид нафигачит – ох, сомневаюсь… Но ты права, они друг друга подопрут. Синергия, минус на минус и так далее. И не суетись, времени еще полно.
Глава вторая
Время тратилось удивительно быстро и бестолково.
Доверенные источники из пресс-службы УВД давно разбежались, а новая начальница – судя по голосу, инстадива, как это теперь принято в силовых ведомствах, – принялась снисходительно допытываться, есть ли у Павла Шевякова вообще опыт сотрудничества с правоохранительными органами, а потом предложила прислать по факсу официальный запрос с подписью и печатью журнала «Пламя».
Факс Паша последний раз видел лет десять назад, в существовании печати «Пламени» был совсем не уверен, а в бесполезности официальных запросов убедился еще в прошлой жизни. Отвечают на них длинными бесполезными отписками, к тому же на всякий случай жалуются начальству на непрофессионализм и наглость журналиста.
Поэтому Паша просто пошел в УВД ножками. Он рассудил, что уж поздороваться-то ни один следак, размягченный вчерашним профессиональным праздником, не откажется, тем более с корреспондентом, с которым общался сто лет назад, – а дальше уж как разговор сложится.
А он никак не сложился.
В здание Паша прошел без проблем, не пришлось даже размахивать просроченным удостоверением давно не существующей «Вечерки». Дежурный сержант за стеклом время от времени окидывал холл пронзительным взглядом, который, впрочем, не цеплялся ни за Пашу, ни за старичка и нескольких теток, подпиравших дальнюю стеночку. Теток в несколько приемов забрали с собой выскочившие из-за турникета сотрудники в штатском, старичка, пытавшегося невразумительно скандалить, осторожно вывела и отправила на такси (видимо, домой) пригожая капитанша. Место выбывших почти сразу занимали новые ходоки.
Наконец показалось знакомое лицо – с улицы, расстегивая куртку, вошел следак, который как-то слил Паше смачные подробности про тетку, зарубившую сожителя. Следака звали Русланом, фамилия вроде Бирюков или Банников, но как бы с опечаткой, сам немногим старше Паши, по итогам предыдущего взаимодействия не должен был остаться в обиде, поэтому выглядел идеальной зацепкой. За прошедшие годы Руслан особо не изменился: такой же тощий, в черных джинсах, черная же худи под темной курткой, – а хромал он, возможно, уже тогда, забылось просто.
Паша рванул навстречу ему, протягивая руку:
– Руслан, здравствуйте! С прошедшим! Я Павел Шевяков из «Вечерки», мы с вами как-то общались, если помните…
Руслан пожал руку, чуть замедлив шаг и ожидая продолжения. Павел торопливо начал:
– Я для журнала «Пламя» готовлю статью о резонансных преступлениях…
Руслан, не слушая дальше, ускорил шаг и, махнув удостоверением, проскочил сквозь турникет.
Красиво, подумал Паша, глядя ему вслед с презрением. Хоть бы звук издал, гаденыш. Чтоб тебе и на вторую ногу хромоту поймать, подумал Паша, и тут же отвлекся на вышедшего сквозь турникет подполковника, полного, седоватого и с улыбочкой. Его имени Паша не помнил в упор, но вроде встречал на пресс-конференциях и мероприятиях, которые бегал освещать.