— Да. Бабуля взяла с меня обещание приезжать домой каждый год на Рождество, — я раздраженно покачала головой. — Она сказала, что тоска по мне подталкивает ее к сердечному приступу, и если она умрет, то это будет моя вина.
На мгновение, в гостиной воцарилась тишина, а затем раздался мужской смех. Я сосредоточилась на смехе Кейла и почувствовала себя подавленной. Его смех не достигал глаз и казался вымученным.
Я отбросила свои наблюдения в сторону и хмыкнула.
— Это совсем не смешно; она возложила на меня самую большую ответственность. Мы хороним дядю Гарри завтра, а она решает бросить мне это в лицо? Чертова лиса.
Беззаботный смех возобновился, и я боролась с улыбкой, которая подергивалась в уголках моего рта.
— Это гениально, ты должна отдать ей должное, — сказал Кейл.
Я ненавидела то, что он говорил со мной. Все было бы намного проще, если бы он оставил меня в покое. Было бы больно, чертовски больно, если бы он проигнорировал меня. Но эта боль ничто по сравнению с той, которую я чувствовала сейчас. Я не понимала, как он мог разговаривать со мной так, будто это не разрушало меня каждый раз.
«Прощай, малышка Лэйни», — эхом отозвался его голос в моей голове.
Я заставила себя отогнать воспоминания, которые пытались прокрасться в сознание. Я прочистила горло и, не глядя на него, ответила:
— Сейчас она очень довольна собой.
Кейл фыркнул, и я возненавидела себя за то, что сочла этот звук милым.
Я проглотила боль, которую чувствовала, и посмотрела вниз на свою ногу, когда она завибрировала и продолжила вибрировать. Я сунула руку в передний карман джинсов, достала звонящий Айфон и увидела, как на экране мелькнуло имя «Роман».
«Черт», — я съежилась. Я совсем забыла о Романе, он точно убьет меня.
— Извините, я ненадолго, — сказала я, затем встала и быстро вышла в коридор, закрыв за собой дверь гостиной.
— Эй, Ро, как дела? — сказала я, стараясь говорить тихо.
Вздох, раздавшийся в моей трубке, был драматичным и достаточно ожидаемым.
— «Эй, Ро, как дела?» Ты что, бл*дь, серьезно сейчас, Лэйн? — Роман, мой очень заботливый друг, заорал на меня. — И это все, что я получаю?
Я откинула с лица несколько прядей волос, выбившихся из косы.
— Прости меня, ладно? Последние несколько дней были просто сумасшедшими. Мне следовало сказать тебе, что я уезжаю на несколько дней.
В ответ я услышала его шипение:
— Не говори так, будто ты на выходные уехала в Кали, Лэйн! Ты же в Англии. А — Н — Г — Л — И — И!
Я не смогла сдержать фырканья, вырвавшегося из меня.
— Я знаю, что нахожусь в Англии, и как пишется это слово, Ро. Я ведь здесь родилась, помнишь?
— Лэйн! — прорычал он. — Я тут с ума схожу от беспокойства за тебя. А ты берешь и уезжаешь из страны, даже не написав мне. Никакого сообщения. Никакой записки. Ничего. Ты могла быть уже мертва! А я бы ничего не узнал, если бы твой арендатор не сказал мне, где ты находишься. Я собирался позвонить долбаным копам и заявить, что ты пропала!
Я поморщилась, а затем нахмурилась, когда чувство вины затопило меня. Роман Грейс был моим самым близким — нет, моим единственным другом. Мы познакомились пять с половиной лет назад в кафе в центре Манхэттена, когда он заметил, что я читаю эротический роман, и мы сразу же сдружились благодаря нашей любви к мистеру Грею.
К тому времени я уже полгода жила в Нью-Йорке, и мне стыдно признаться, что я почти никого не знала из этого города. Я стала замкнутой, когда переехала, и у меня никогда не хватало смелости исследовать город. Мне нравился Нью-Йорк, но я бы не сказала этого, пока там жила; я существовала в городе, который никогда не спит.
Я была оттенком серого на цветном полотне.
Роман помог мне немного оживить обстановку вокруг себя. Он передал мне часть своего социального опыта, но даже с его яркой личностью он не смог меня сделать ссчастливой. Но и грустно мне не было. Я была просто… без эмоциональной. Я была довольна работой и чтением книг в свободное время, но после того, как встретила Романа, он постарался исправить эту ситуацию. Он водил меня по барам, клубам и театрам. Он даже представил меня своему книжному клубу и сделал его официальным членом. Конечно, я была единственной гетеросексуальной женщиной в компании Романа и его друзей, но это было освежающе. Он был, как глоток свежего воздуха. Он привнес нечто новое в мою замкнутую жизнь, и я обожала его за это.
— Мне очень жаль, Ро. Клянусь, я собиралась позвонить тебе, когда разберусь со всем дерьмом. Я приехала сюда всего несколько часов назад. Пройти через полет было сущим кошмаром.